Дэвид не знал, как поступить. Он боялся, что маркиз, услышав честный ответ, посчитает его сумасшедшим. Сант-Анджело терпеливо ждал.

— Моя клиентка полагает, что «Медуза» обладает магической силой.

— Какой?

Дэвид снова сделал паузу.

— Речь идет о бессмертии, — выпалила Оливия.

Дэвид думал, что маркиз рассмеется. Но он опять ошибся. Сант-Анджело не шелохнулся и ничуть не изменился в лице.

— А вы? — спросил маркиз у Дэвида. — Каково ваше мнение? Вы тоже думаете, что зеркало может наделить бессмертием?

— Я должен верить.

Этот ответ удивил хозяина.

— Должны? Почему?

— Речь идет о спасении человеческой жизни.

— Жизни вашей клиентки?

— Моей сестры.

Ему пришлось изложить свою историю — благо, маркиз оказался внимательным слушателем. Пусть все будет начистоту, думал Дэвид. У него — и тем более у Сары — не осталось времени на игры. Пока он описывал свои поиски зеркала, Оливия раз за разом вмешивалась в его повествование и уводила рассказ в сторону. Но если Дэвид поначалу тревожился, что ее упоминания о Третьем рейхе и об оккультных увлечениях Гитлера отвлекут Сант-Анджело или вызовут у него недоумение, то вскоре он убедился в обратном. Казалось, ничто в их рассказе не удивляло, не пугало и даже не изумляло маркиза. Он либо был самым доверчивым человеком на свете, либо знал, что они говорили правду. Хотя как он мог знать об этом? Его реакция оставалась для Дэвида полной загадкой.

Когда их рассказ подошел к концу, Сант-Анджело с задумчивым видом поднялся с кресла и, опираясь на трость, медленно направился к камину. Он оперся одной рукой на полку и замер, глядя на огонь. Затем, не поворачиваясь к ним, он тихо произнес:

— Годы назад в другой стране я знал чудесную женщину.

Поленья трещали на решетке, и оранжевые искры взлетали среди алых языков огня.

— Мне казалось, что только она, единственная в мире, верила в силу «Медузы».

Дэвид и Оливия молча обменялись взглядами.

— Она была очень красивой. Фактически ее считали одной из лучших натурщиц.