— Не исключена и возможность того, что она была в курсе отношений Рассела и Мег, когда его убили, — задумчиво произнес Фрейзер. — Если верить Хеннесси, Джинкс рассказала ему об этом сразу же после того, как у нее произошел выкидыш. Но если вы начнете напрягать память, то без труда восстановите ее собственную историю о том, как она обнаружила любовные письма на чердаке только через год после трагедии.
Мэддокс уперся ладонями в стол старшего детектива и воинственно подался вперед:
— И я уверен, что это далеко не единственная ее ложь. Клянусь Богом, сэр, она просто водит нас всех за нос.
— Но почему же Мег Харрис понадобилось обеспечивать ей алиби?
— Да потому что Джинкс сумела убедить подругу, что совершенно невиновна. Вот вас, например, она тоже почти что сумела привлечь на свою сторону, а вы ведь с ней едва знакомы.
— Послушай, всего пять минут назад ты уверял меня в том, что она не убивала Рассела.
— Да, но пять минут назад у нас не было никаких доказательств, что она знала о романе между собственным мужем и подругой. Между прочим, лучшего повода для убийства, чем непосредственно ревность, и подыскать трудно. Но все остальное, в чем я был уверен, остается в силе, черт возьми! Это даже лучше, если именно нашей дражайшей Джинкс удалось так безнаказанно выпутаться, имея за плечами убийство мужа. Представляете, теперь, связывая все три убийства воедино, она запросто может аргументировать свою невиновность примерно так: «Полиция смогла доказать, что я непричастна к смерти Рассела. Они еще тогда подозревали, что это сделал мой отец».
— И все же у нас нет четких доказательств того, что она знала о любовной связи Рассела и Мег
— А разве у нас есть основания не доверять Хеннесси? — удивился старший детектив.
Фрейзер отрицательно покачал головой: