Пиа не расплакалась, не стала упрекать его и не. устроила истерику. Она сидела за столом, сложив руки, со спокойным и сосредоточенным видом.

– Да, тебе можно скорее посочувствовать, – сказала она таким деловым и холодным тоном, что Марчелло не смог понять, был ли это сарказм или же она сказала то, что думала, – Когда это было? – спросила она.

– Незадолго до инфаркта. За месяц до него. После того, что случилось, я не мог прийти в себя, меня страшно мучила совесть. Когда я смотрел на тебя, у меня сжималось сердце и перехватывало дыхание. Думаю, инфаркт был связан именно с этим.

– Да, значит, тебе можно еще и посочувствовать! Бедный ты, бедный… – Она сострадательно улыбнулась, – Как часто ты бывал у нее?

– Один раз! Один-единственный раз! Клянусь тебе, это никогда больше не повторялось. Это была случайность, глупость, и я об этом сразу же пожалел. Мне хотелось бы, чтобы этого не произошло.

– Мне тоже. – Пиа встала и подошла к окну. Стоя спиной к мужу, она сказала: – Я в шоке, Марчелло! Я не знаю, что должна говорить или думать. Я даже не могу сердиться на тебя, потому что мне все это представляется просто невозможным. Я всегда считала, что вероятность того, что комета упадет с неба прямо на наш дом, в десять раз выше, чем то что ты мне изменишь. Я могла себе представить все, что угодно, только не это.

Она надолго замолчала. Потом вернулась к столу, села и посмотрела Марчелло в глаза. Ему было невыносимо трудно выдержать ее взгляд.

– Я всегда была убеждена, что на свете есть только один человек, по-настоящему честный. В своих мыслях, чувствах и поступках. Этим человеком для меня был ты, Марчелло. Я думала, что ты скорее дашь отрубить себе руку, чем коснешься другой женщины. Это было прекрасное чувство. Я была такой беззаботной, свободной и счастливой! Я никогда не боялась за нас. Каждая женщина была для меня потенциальной подругой, а не конкуренткой. Божественное ощущение! – Она улыбнулась. – А теперь все, что придавало мне уверенности и приносило радость, рухнуло. Словно кто-то вытащил из пирамиды камень, на котором все держалось. Я больше не знаю, чему верить. Я больше не могу доверять тебе, Марчелло! А как можно любить человека, которому не веришь?

– Пиа, прошу тебя… Пойми же меня! Послушай меня! – Марчелло чувствовал, что его охватывает паника. – Это было один-единственный раз, и я о нем горько сожалею! Такого никогда больше не повторится, я тебе обещаю! Никогда больше!

Пия пожала плечами.

– Прекрати, Марчелло.

– Неужели ты не можешь простить меня?

– Может быть, не знаю.