– А что ты знаешь?

– Что мне тебя жаль. Даже очень.

Не сказав больше ни слова, она вышла из кухни.

Марчелло забрал свои постельные принадлежности из спальни и перешел на диван в гостиной. Пиа полностью забросила домашние дела. Она жила словно незамужняя женщина: перестала готовить еду, стирать белье и убирать в доме. Утром она просыпалась, застилала свою постель, шла под душ, причесывалась, красилась и уходила из дому. Куда она уходила – не знал никто. Ни Марчелло, ни дочери. Поздно вечером она возвращалась. Чаще всего тогда, когда была уверена, что все уже спят. Иногда она выпивала в кухне стакан воды или чашку чая и ложилась спать.

Хотя бывали дни, когда Пиа не уходила из дому, а сидела в спальне возле окна, шила или читала. Но если кто-нибудь заходил туда, она просила, чтобы ее оставили в покое. Марчелло и дочери считались с этим и почти постоянно проводили время в кухне.

Джина и Мария были в недоумении, но делали самое необходимое по хозяйству. Они не имели ни малейшего представления о том, что случилось. Ни отец, ни мать не давали никаких объяснений.

В доме Ванноцци царила гробовая тишина, а комнаты были буквально наполнены холодом. Марчелло чувствовал себя несчастным, но не терял надежды, что Пиа когда-нибудь прервет свое молчание и вернется к нормальной жизни.

За эти дни она сказала ему одну-единственную фразу: «Дай мне время». И больше ничего.

79

79

Через два дня – траттория была закрыта со дня ареста Романе – Тереза позвонила Эльзе в Сиену, чего прежде не делала:

– Пожалуйста, приезжай! Похоже, Энцо теряет рассудок. Я не знаю, что делать.

Эльза тут же отправилась в дорогу.

Со дня смерти Сары Энцо сидел в своей комнате у окна смотрел на улицу и ждал. Но Сара не шла через пъяццу и не махала ему рукой.

Глаза Энцо перебегали с места на место, словно он наблюдал за мотыльком, порхавшим за оконным стеклом. Он постоянно улыбался, но принимал пищу только здесь, у окна, если ему ставили тарелку с едой на колени. Он заталкивал в себя лапшу рис мясо или овощи, не чувствуя их вкуса. И о чем бы ни спрашивали его Эльза или Тереза, всегда отвечал одно и то же:

– Я – мальчик из Умбрии. Мои родители – простые пастухи овец. В апреле мы гоним стада по лесам и полям к морю а в ноябре возвращаемся домой. Там рождаются ягнята а некоторых овец режут. Мой отец всегда попадает ножом в нужное место, и кровь струей бьет в ведро. Я трогаю ее рукой и облизываю пальцы. Она вкусная. Я – мальчик из Умбрии и когда ночью воют волки, мне страшно.

Снова и снова все та же история…

Эльза погладила его по голове.