– Еще слипчивый перикард, гипертония обеих почек, некомпенсированный кардиосклероз, цирроз печени в терминальной стадии и рак поджелудочной железы.

– Значит, у тебя не покойник, а учебник пропедевтики внутренних болезней. Поздравляю. Все? Я могу идти? Разрешаешь?

– И еще аневризма аорты, – упрямо заявила Большая Берта.

– Интересно, как он дотянул до своего возраста?

– У меня было точно такое же сомнение, – сказала Клементьева.

– Что значит «было»? – подозрительно посмотрел на нее Мышкин.

Но она опять дерзко отмахнулась от вопроса начальника и продолжила, четко выговаривая каждое слово:

– По результатам вскрытия, по моим результатам, значит, имеем: четыре инфаркта – не подтверждаются. Тетрада Фалло – не подтверждается. Слипчивый перикард – не подтверждается. Гипертония почек – не подтверждается. Цирроз – не подтверждается. Рак поджелудочной – не подтверждается. Аневризма аорты…

– Не подтверждается? – тихо подхватил Мышкин.

– Именно так.

– А мозги?! – вскочил со стула Мышкин. – А твой инфаркт?

– Подтверждается.

И застыла – скифская каменная баба.

Несколько минут Мышкин ошалело смотрел на Большую Берту, чувствуя, как в голове у него возникает абсолютная пустота. Наконец спросил вкрадчиво:

– Ты в своем уме, Татьяна?

– Исключительно в своем.

– Значит, это я, по-твоему, спятил?

– Вы, Дмитрий Евграфович, совершенно нормальны. Даже слишком. Можно бы и поменьше.

– Хоть это радует, спасибо тебе, ангел из морга! – усмехнулся Дмитрий Евграфович. – Кто же это у нас такой замечательный врач? Чей пациент?

– Ничей.