Сохраняя достоинство, Мышкин неторопливо направился к своей волге, еще медленнее вырулил и со скоростью черепахи загнал машину в узкий переулок, куда выходила пожарная дверь патанатомического отделения.

Он поставил волгу прямо напротив входа. Вышел, запер машину и обнаружил: что-то странное витало в воздухе. Принюхался. Запах очень знакомый, только не к месту.

И только подойдя к двери клиники, понял: густо пахнет водкой.

– Какая скотина бутылку с водкой разбила? – пробормотал он.

– Это не водка, доктор! – услышал он сзади.

За ним шел Литвак, усмехаясь, как ни в чем не бывало. Будто несколько дней назад никто Мышкина не привязывал скотчем к креслу. Он протянул Мышкину руку, и Дмитрий Евграфович смалодушничал – пожал ее.

– Привет, академик! – сказал он. – А что?

– Сейчас сам увидишь, – загадочно сказал Литвак. – Не соскучишься.

У входа в ПАО Мышкин остановился, как вкопанный. Мощная дверь из сейфовой стали была вырвана из коробки и висела на одной петле. Из замка торчал сломанный ключ.

Только он протянул к нему руку, как прямо в ухо ему кто-то гаркнул:

– Не трогать!

Мышкин отскочил. И только сейчас увидел в стороне Клементьеву и Клюкина. Рядом с ними – незнакомый полицай в огромной, величиной с полевой аэродром, форменной фураге.

– Нельзя трогать, – внушительно повторил полицейский. – До экспертов ничего нельзя.

Клюкин кивнул на сорванную дверь.

– Такие дела, Полиграфыч, – вздохнул он. – Не иначе Кинг-Конг нас посетил.

Клементьева сочувственно посмотрела на Мышкина и строго сказала полицаю:

– Наш заведующий – профессор Дмитрий Евграфович Мышкин.

– Оперуполномоченный старший лейтенант Зыбин! – отозвался полицейский. И добавил, словно извиняясь. – Такое правило.

– Разумеется, – сухо ответил Мышкин и погрозил кулаком Клементьевой за «профессора». – Но мне все-таки надо посмотреть. Срочно.

– Вместе и посмотрим, – пообещал Зыбин. – Чуть позже.