Мышкин молча кивнул в сторону Денежкина.

– Извините, – встрепенулся Денежкин. – Совсем забыл.

И протянул Мышкину паспорт.

Дмитрий Евграфович не шевельнулся.

– Да-да! – спохватился Денежкин. – Возвращаю, как мы с вами договаривались.

И отдал часы.

– Будьте здоровы, Дмитрий Евграфович!

– До новых встреч, доктор! – многозначительно добавил Шарыгин.

Дмитрий Евграфович не обернулся.

20. Спаситель из ФСБ

20. Спаситель из ФСБ

Кабинет полковника Костоусова оказался на удивление маленьким – Мышкин никогда в зловещем здании на Литейном не был и полагал, что офицеры, наследники кровавого ведомства, должны совершать свои гнусные дела в помещениях, по крайней мере, немногим меньше пирамиды Хеопса.

Тут был обычный канцелярский стол, накрытый стеклом, четыре стула, небольшая дверь сейфа в стене. Портрет президента за спиной хозяина кабинета. В углу, на американский манер, трехцветный флаг на полутораметровом древке. На полу огромные часы; сонно качается из стороны в сторону большой медный маятник.

Когда Мышкин вошел, они пробили девять.

Полковник работал за ноутбуком. При виде Мышкина он поморщился и молча указал подбородком на стул.

Через четверть часа Костоусов закрыл ноутбук и, не скрывая недовольства и раздражения, изучал лицо Мышкина.

– Видно, я похож на прокаженного, – робко сказал Мышкин.

– Хуже. На дурака.

– Каким родился… – развел Мышкин руками.

– Говори. Быстро, сжато, но с подробностями. Что натворил? Во что влез?