– Хорошо, – сказал Мышкин. – Попробую объяснить. Но сразу предупреждаю: все, что я скажу, пока на уровне предположений и подозрений. Поэтому я и не рассказывал. Но если это даст пользу…

Он неторопливо, взвешено рассказал о запретах на вскрытие, о странных закономерностях запретов, о непонятных переводах покойных в категорию невостребованных и поспешном кремировании, о странных завещаниях Салье и Штейна. И, наконец, о взломе базы данных Антиракового фонда и неучтенных трупах. О Ладочникове и Карташове решил пока промолчать.

– Однако! – удивился полковник. – Да ты, оказывается, еще и хакер по совместительству? Уважаю специалистов. Все у тебя?

– Все.

– Опять врешь, – укоризненно сказал полковник.

– Нет! – горячо возразил Мышкин. – Все, что мне известно…

– Что такое индекс-м?

Мышкин изумленно уставился на полковника.

– Оглох? – поинтересовался Костоусов. – Сходи к врачу, – посоветовал он. – И про Туманова я забыл спросить. Что за зверь?

– Нет… – покрутил головой Мышкин. – Чудеса. Фантастика… Значит, у тебя есть информатор в клинике. Конечно, есть! Причем, недалеко от меня этот информатор находится. Кто же это? Литвак исключается. Клюкин? А что Клюкину Туманов? Он и не знает Туманова… Бог ты мой, неужели Большая Берта? Клементьева, значит, твой агент? Агентесса?

– Видно, Дима, ты мозги свои у полицаев забыл, – с сожалением сказал Костоусов. – Кто же тебе на такие вопросы будет отвечать? А ты на мои по-прежнему не отвечаешь. Хотя твоя заинтересованность больше, нежели моя. Я тебе дал шанс – ты им не воспользовался. И что ты намерен теперь делать?

– Не знаю… – грустно сказал Мышкин. – Залягу где-нибудь. Выжду время.

– Кто тебе даст это время? Да ты шагу не ступишь. Публика тебя пасет серьезная.

– Что же мне тогда?..

Полковник пожал плечами.

– Сдаваться полицаям. Или пулю в лоб, пока не опозорили. Пистолет у тебя есть?

– Нет.

– Вот видишь, и пистолета нет. А выход, тем не менее, виднеется.

– Да? – встрепенулся Мышкин. – Какой? Скажи!

– Ты сам все знаешь. Сам допер и сам нашел выход.