Они оказались в современной, стерильно чистой кухне. Взяв поднос, дворецкий уложил на него сандвичи, сырые овощи и печенье.

— После приступа хозяин всегда чувствует сильный голод, — пояснил он. — Может быть, вы к нему присоединитесь? Ему редко наносят визиты. Люди считают его… м-м…

— Да, конечно, я понимаю. — Сара изобразила жизнерадостную улыбку. — Джек помнит, кто он такой, осознает, где находится?

— Временами.

Ответ прозвучал не слишком обнадеживающе, но у них с Ашером не было выбора. К тому же имелся один маленький хороший признак — О’Киф явно вспомнил имя Кристин Робитай.

Дворецкий взял поднос и пошел во двор, Сара двинулась следом. Вдали, за зеленой лужайкой, покрытой сочной травой, поблескивала зеркальная поверхность большого пруда. По его глади скользили белоснежные лебеди. Сара обвела взглядом окрестности и встретилась глазами с Ашером. Тот чуть заметно кивнул ей, давая понять, что внимательно наблюдает за всем происходящим.

Дворецкий поставил поднос на покрытый стеклом стол. Сара села напротив О’Кифа. Ашер изо всех сил пытался хоть чем-то его заинтересовать, пробовал завязать разговор о погоде, о замке и о поразившем французскую экономику спаде.

Саре было известно, что люди, страдающие болезнью Альцхаймера, нередко помнили события далекого прошлого так ясно, словно они случились вчера, но в то же время совершенно не в состоянии были восстановить в памяти тот простой факт, что час тому назад принимали утреннюю ванну. Это означало, что память О’Кифа, возможно, еще хранила информацию, которая была им необходима.

Саре не терпелось перейти к делу.

— Я слышала, что вы работали с Диким Биллом Донованом в те времена, когда еще существовало Управление стратегического планирования?

О’Киф поднял на нее глаза, и по его напудренному лицу разлилась улыбка. Затронутая тема его явно интересовала.

— А, Билл! Он был лучшим… А вы знаете… во время первой мировой войны он получил больше наград, чем кто-либо из американских солдат, сражавшихся на передовой. Последний герой — так его называл Айк. А во время второй мировой войны Билл руководил разведкой. Черт побери, ну и молодцом же он был. В управлении он собрал настоящую команду. Парни что надо.

О’Киф в возбуждении заломил руки и продолжал:

— Поговаривали, что он жестковат. Да, это был жесткий парень, настоящий кремень. Но мы любили его. Когда он говорил, что мы хорошо поработали, мы знали, что это так и есть. Он никогда никому не льстил.

— Хьюз Бремнер был одним из ваших парней, не так ли? — подыграл Ашер Саре.

— Я научил его всему, чему мог, — снова просиял О’Киф.