— Я готова встречаться с тобой в лесу, в пещере, на поле, — отозвалась я, — если бы только так мы могли встречаться. Мне все равно, где мы. Важно лишь то, что вместе.

Красивые слова, слова влюбленных. Я лежала на сене рядом с Джонатаном, нежно гладила его щеку, но ничего не могла поделать со своими мыслями. А они странствовали в опасные места, заглядывали в такие уголки, куда было бы лучше не соваться. К примеру, это были обстоятельства, связанные с моим поспешным отъездом из Сент-Эндрю тремя годами раньше и последующим молчанием Джонатана. С тех пор, как я вернулась домой, он ни разу не спросил меня о ребенке. Ему хотелось расспросить меня; я чувствовала это всякий раз, когда мы оба вдруг надолго умолкали, когда я ловила на себе его серьезный и печальный взгляд. «Когда ты уехала из Сент-Эндрю…» Но эти слова не слетали с его языка. Возможно, он предполагал, что я сделала аборт — ведь о такой возможности я упомянула в тот день в церкви. Но мне хотелось, чтобы Джонатан узнал правду.

— Джонатан, — произнесла я негромко, играя прядями его волнистых черных волос, — ты никогда не задумывался о том, почему отец отослал меня из города?

Я почувствовала, что мой возлюбленный затаил дыхание. Немного погодя он проговорил:

— Я узнал о том, что ты уехала, только тогда, когда было слишком поздно… Я плохо поступил. Следовало разыскать тебя, позаботиться, чтобы ты не попала в беду, чтобы ничего не сотворила с собой… — забормотал Джонатан, рассеянно перебирая ленточки на моем корсаже.

— А как мои родные объясняли мой отъезд? — спросила я.

— Они говорили, что послали тебя ухаживать за заболевшей родственницей. После того как ты уехала, они почти ни с кем не разговаривали, замкнулись в себе. Как-то раз я встретил одну из твоих сестер и спросил у нее, есть ли от тебя вести и не могла ли бы она дать мне адрес, чтобы я мог тебе написать, но она убежала прочь, ничего мне не сказав. — Джонатан приподнял голову и посмотрел мне в лицо: — Все было не так? Ты ни за кем не присматривала?

Я могла бы рассмеяться над его наивностью:

— Присматривать нужно было только за мной. Меня отослали рожать. Мои родители не хотели, чтобы об этом кто-нибудь узнал.

— Ланни! — Джонатан прижал пальцы к моей щеке, но я оттолкнула его руку. — И ты…

— Ребенка нет. Был выкидыш.

Теперь я могла произносить эти слова, не вкладывая в них особых чувств. И голос не дрогнул, и ком не сжал горло.

— Мне так жаль тебя. Тебе столько всего пришлось пережить, ты была совсем одна… — Джонатан сел, он не мог оторвать глаз от меня. — Скажи, все это как-то связано с тем, что ты оказалась рядом с этим мужчиной? С Адером?