— Это невозможно. Кристиан — один из самых лучших моряков в мире!

Мужчина вздохнул.

— Эрик Табарли тоже был таким…

— Но море вчера было спокойно, и ночь звездная!

Владелец парусника сделал уклончивый жест.

— Не знаю, как это случилось. Обломки видели с одного рыболовного судна, в открытом море…

Запинаясь, она опять побормотала, что такого не может быть, и быстро ушла. Зазвонил ее мобильник. Лукас. Она не ответила.

В пароходстве, увы, подтвердили плохую весть. Спасательные катера с рассвета рыскали в том месте, но из-за ухудшения погодных условий прекратили поиски.

— Очень уж сильное течение в секторе, где затонула шхуна. Почти нет шансов найти ее…

Мари долго стояла на конце мола, устремив глаза в безбрежную морскую даль, не замечая начавшегося дождя. Дождевые капли смешивались со слезами, стекающими по ее щекам.

О, как сожалела она о том, что велела ему уехать. И как же досадовала на него за то, что он ее послушался.

Мобильник снова зазвонил — Лукас был нетерпелив.

Она глубоко вздохнула, нажала кнопку и коротко сказала, что сейчас приедет.

Согласно инструкциям Мари Броди продолжал копаться в жизни сестер монастыря.

— Он узнал, что после смерти Жака Рейно именно его сестра Тереза — мать Клеманс, если вам угодно, — унаследовала фамильное состояние, — подвел итог Ангус. — Так себе, пустячок… Какая-то сотня миллионов франков в золотых слитках.

Мари вскочила. Сто миллионов франков в золоте, в 1968 году…

— Это тебе ничего не напоминает? — спросила она Лукаса.

Ответом ей было легкое поднятие бровей.