— Он решит, что ты здесь ни при чем.

— Ты его не знаешь. У него возвышенное понятие о любви и верности. С его точки зрения, я его предала, хотя и не могла этого знать. А потом… Мне трудно смотреть на него, не думая о его двойнике… Даже если я знаю, что это он… это сильнее меня, оно — как яд, который медленно выделяется и…

Ругательство, выскочившее из Кристиана, оборвало ее. Она проследила за его взглядом и тоже выругалась.

Акселя не было!

На ножке кушетки, к которой его недавно привязали, болтались обрывки скотча, который он ухитрился разорвать связанными запястьями.

Мари вынула свой пистолет, но тщательный обыск помещения ничего не дал, Аксель как в воду канул.

Мари первая заметила следы крови на краях вентиляционной трубы, идущей из комнаты.

Слова Кристиана наконец-то дошли до затуманенного сознания Лукаса. Как и до этого, он не был уверен, что не способен ее забыть, но твердо знал, что не хочет потерять Мари.

Он шел к апартаментам, когда его внимание привлекли отдающиеся эхом глухие и ритмичные постукивания.

Заинтригованный, он свернул к галерее, откуда доносился стук.

Точка. Тире. Точка. Тире.

Азбука Морзе. Призыв о помощи!

Не зная, что чудовище опять бродило по лабиринту, он поспешил на этот зов.

Метров через двести он наткнулся на тупик.

В результате взрыва осыпался большой кусок стены, перегородивший проход.

Постукивания теперь слышались совсем рядом, но ритм их замедлился, словно силы подававшего сигналы уже были на исходе.

Стучали по ту сторону обвала.

С энергией, удесятеренной надеждой, Лукас принялся ожесточенно отгребать землю и щебень. Когда показалась бетонная плита, он был весь в поту.

Изумившись встрече со столь необычным материалом, который был создан гораздо позже образования шахты, он удвоил усилия.