— Сначала полное подчинение тел…

Затишье перед бурей.

— …а потом — господство над духом.

Выстрел. Первый резервуар разлетается вдребезги. Натан отскакивает в сторону. Второй, третий. На него брызжет вязкая жидкость. Дарман с искаженным от ужаса лицом. Три подопытные открывают глаза, испуганный взгляд, широко разинутые рты, они уже готовы наполнить легкие воздухом. Пули, пробивающие их грудные клетки, шеи, головы. Четвертый, пятый. Кровь, смешанная с амниотической жидкостью. Вопли профессора, который кидается к шестому резервуару, взрывающемуся у него в руках. Осколки стекла входят в тело, будто нож в масло. Радость Иезавели. Освобождение и детоубийство.

Запыхавшись, Иезавель останавливается перед седьмым резервуаром.

Натан морщится.

Боль в печени.

Он собирает последние силы, чтобы увидеть финал расправы. В бешенстве профессор, раскинув руки, загораживает резервуар.

Встает между Иезавелью и генетическими махинациями.

«Выхода нет».

Разрушение мышц, сухожилий и нервов.

— Остановись, идиотка!

Дарман кидается на нее. Иезавель резко нажимает на курок, и серия выстрелов отбрасывает профессора к резервуару, прямо в объятия старшего из клонов. Последние ласки на битом стекле. В луже крови. Металлический звон, пистолет, падающий на плиточный пол. Иезавель, наконец-то прильнувшая к Натану, соленые слезы и жар ее тела. Начинаются конвульсии, его охватывает страх.

— Что со мной?

Его губы слились с губами Иезавели. Разговаривать некогда, вирус пожирает его, быстро, слишком быстро. Воспользоваться этой минутой. Светает, последние мгновения жизни.

— Уходи.

Тело, взбудораженное действием вируса. Мутация в самом разгаре. Бугорки под кожей, бегающие по бесформенному туловищу. Перед глазами такая плотная пелена, что он различает лишь тень, склонившуюся над ним. Угасающее сознание, боль, страх. Он все еще борется, ожидая чуда, которого не случится.