Алекс отодвинулся к стене. Он ничего не говорил и не поднимал на нас глаза.

Мы вошли в дом и узнали от Джерри, что он ничего не заметил.

— Честное слово, он, наверно, ползком пробрался. У меня везде горел свет. Почему он не вошел в дверь? — Он опять повернулся и посмотрел на Алекса. — Как ты себя чувствуешь? Твои родители очень испугались.

Алекс что-то буркнул под нос, как будто не по-английски.

Потом мы отвезли Алекса в приемное отделение фэрчестерского медицинского центра. Я сначала хотел побольше с ним поговорить, но Джейн настояла. Он никак не хотел идти сам, поэтому она взяла его в охапку и посадила на заднее сиденье «вольво». Я позвонил Ферраре и рассказал ему, что произошло, и мы договорились встретиться в больнице.

Если бы я знал, что «скорая» отвезла человека в серых брюках в ту же больницу, я бы… не знаю, что бы я сделал. В то время меня больше волновал сын.

Алекса отправили к педиатру — специалисту по насилию над детьми, который осмотрел Алекса, взял ректальный мазок на венерические заболевания и еще много каких проб. Алекс все время закрывал глаза. Джейн так волновалась, что начала кусать пальцы, а не ногти. Я старался сохранять спокойствие, пытаясь успокаивать их обоих, но ничего не получалось. «Нет, он не пострадал, — повторял я, как мантру, но эхо у меня в мозгу только повторяло: — Не пострадал?»

Потом мы получили результаты тестов. Они наводили на некоторые мысли. Следы слюны в паху, а также пот и другие выделения. Анус красный и раздраженный, но не порванный. Следы семени во рту не всегда обнаруживаются при осмотре. Пятно крови на брюках оказалось от царапины. Алекс сказал, что упал, когда катался на роликах. Возможно, этим же объясняются и еще несколько ссадин. Другое красное пятно на футболке — капля томатного соуса. Зеленая слизь в волосах игрушечная. Только на катке не было ни соуса, ни слизи.

Я стал думать, на какие вопросы может ответить человек в серых брюках. Мне представилось, как я откручиваю ему голову. Джейн скрежетала зубами, возможно, она представляла себе нечто подобное.

— Кажется, он невредим, — сообщил мне неуклюжего вида специалист, стягивая перчатки из латекса.

Вероятно, он хотел ободряюще улыбнуться, но его улыбка больше была похожа на ухмылку. Алекс сидел с Джейн в комнате ожидания, держа огромный шоколадный батончик, который мы ему купили в больнице, чтобы как-то смягчить напряженность. Но он даже не откусил от батончика, настолько был не в себе. Он вообще ничего не делал. Джейн бодрым тоном сказала ему, что все это просто особенное медицинское обследование.