— Который час? — спросила психолог.

Он посмотрел на левое запястье.

— Черт! Часы исчезли. Эти часы подарила мне Мег на день рождения.

Анжи протянула ему «пульсар».

— Ясно. — Капитан понурился еще сильнее. — О Господи!

— В полицейском управлении Балтимора я веду курс распознавания воров-карманников, — объяснила Анжи. — Позаимствовала у вас диктофон, когда мы прогуливались по оврагу и рассуждали о верности. А затем подменила кассету.

Бадд жалко улыбнулся.

— Признаю, вы свое дело знаете. А я облажался на все сто. И теперь не знаю, что и сказать. Я подставил вас.

— Вы признались, и ничего страшного не произошло.

— Так это был Маркс? — спросила Анжи.

— Да, — вздохнул полицейский. — Сначала я считал, как и он, что мы должны пойти на все, чтобы спасти девочек. Утром прожужжал Артуру об этом все уши. Но вы были правы: жизнь — она и есть жизнь. Не важно чья — девочки или полицейского. На этом и остановимся.

— Я ценю благородные мотивы Маркса, — заметил Поттер. — Но мы обязаны вести дело определенным образом. Помните: допустимые потери?

Бадд закрыл глаза.

— Господи, я чуть не погубил вашу карьеру!

Переговорщик рассмеялся.

— И близко к этому не подошли. Поверьте, капитан: рисковали только вы. Стоило вам передать кому-нибудь эту пленку, и ваша служба в правоохранительных органах немедленно закончилась бы.

Бадд явно разволновался. Наконец он протянул руку, и Поттер тепло ответил на рукопожатие, хотя оно получилось совсем не крепким — может быть, оттого, что капитана мучила совесть или он боялся задеть тампоны на ожогах переговорщика. Поттер посмотрел на небо, и все замолчали.

— Что у нас со сроком ультиматума?

Бадд снова взглянул на запястье — сначала рассеянно, но затем понял, что держит свои часы в правой руке.

— Осталось сорок минут. Вас что-то беспокоит? — Капитан поднял глаза на желтоватое облако, которое рассматривал переговорщик.