Спертый воздух пах, как само время – очищенное и закупоренное в бутылку. Запах шел от старого картона, грубо обработанных деревянных балок, пятен плесени и какого-то маленького мертвого существа – возможно, мыши или птицы, разложившейся в одном из темных углов.

Слева от люка можно было разглядеть два прохода, ведущие в глубь этого беспорядочного лабиринта: один шириной около полутора метров, другой чуть уже метра. Сообразив, что преподобный пользуется более широким проходом для того, чтобы приходить и уходить от своего пленника (если, конечно, тут вообще был какой-то пленник), я бесшумно скользнул в тот, что поуже. Я предпочитал застать священника врасплох, нежели столкнуться с ним нос к носу на каком-нибудь из поворотов этого лабиринта.

По обе стороны от меня громоздились коробки. Некоторые из них были перетянуты шпагатом, другие – широкой липкой лентой, концы которой свешивались перед моим лицом, словно липучка для мух. Я двигался с осторожностью, шаря рукой впереди себя, поскольку тьма была обманчивой, а мне не хотелось наткнуться на что-нибудь и устроить обвал всего этого хлама.

Я добрался до поперечного прохода, который шел в обе стороны, но не торопился выходить в него. Постоял у этого своеобразного перекрестка, прислушался, задержав дыхание, но ничего не услышал.

Тогда я осторожно высунул голову и посмотрел сначала направо, а затем налево. Этот новый коридор был узок – всего сантиметров девяносто в ширину. Свечение исходило слева и казалось теперь значительно ярче. Справа царил непроглядный мрак, который не выдал бы своих секретов даже моим привыкшим к темноте глазам. Мне почудилось, что там, в темноте, на расстоянии вытянутой руки, обитает какое-то опасное существо, которое сейчас, сжавшись пружиной, изготовилось к прыжку.

Я стал убеждать себя в том, что тролли живут под мостами, злые гномы – в пещерах и глубоких шахтах, что гремлины обитают лишь в заброшенных котельных, а гоблины, будучи демонами, не осмелились бы устроить свое логово в доме священника. Наконец я шагнул в узкий проход и повернул налево, оставив непроницаемую тьму у себя за спиной.

И в ту же секунду раздался визг – такой пронзительный и страшный, что я крутанулся вокруг своей оси и выбросил вперед руку с пистолетом, уверенный, что сейчас на меня набросятся сразу все тролли, злые гномы, гремлины, гоблины, призраки, зомби и еще парочка взбесившихся мальчиков-мутантов, в обычные дни прислуживающих у алтаря. К счастью, я не нажал на курок, поскольку секундное помешательство прошло и я сообразил, что визг раздался не позади меня, а впереди – там, где горел свет.