— Разве это тело теперь кому-нибудь принадлежит? — ответила Дженнифер с некоторым презрением. Она не выносила болтовни во время вскрытия.

Аспирантка поняла намек и заткнулась.

Несколько часов обе женщины работали напряженно и сосредоточенно, разбирая тело Элиаса Бергера. Головной мозг отделили от спинного и достали из черепной коробки. Поверхность его была тщательно исследована, но никаких существенных находок не обнаружилось. Как и ожидалось, после осмотра не было выявлено никаких следов серьезных механических повреждений или мальформаций кровеносных сосудов. Дженнифер решила, что ткани мозга следует закрепить формальдегидом для более тщательного обследования.

Около десяти заглянул Корн. Он вернулся в то же утро из длительного путешествия и, хотя еще был в отпуске до конца выходных, отправился прямо из аэропорта в институт, узнав утренние новости.

Дженнифер коротко отчиталась: никаких очевидных травм внутренних органов, все обнаруженное пока что соответствует первоначально предполагаемой причине смерти — передозировка героином.

— Я останусь до конца рабочего дня, — заверил ее Корн. — В справочное так часто звонят из СМИ, что кому-то придется этим заняться.

Дженнифер очень обрадовалась. Не потому, что была против общения с журналистами. Проблема в том, что она не могла сообщить то, что знала или предполагала. Она снова нырнула в толстое брюхо на стальном столе и прошлась вдоль сосудов к печени — та была страшно раздута, вся в жировых отложениях, как и следовало ожидать у человека, пестующего свой образ алкоголика и наркомана, — и выбрала место с нижней стороны, чтобы сделать надрез и вынуть ее. Ровно там, куда она направила острие скальпеля, обнаружилась опухоль. Она была большая, величиной с мячик для гольфа, но более овальная, с узловатой поверхностью.

В пару минут двенадцатого она сделала перерыв. Попыталась связаться с Викеном и представить ему предварительный отчет. У него был включен автоответчик. В эту секунду зазвонил ее мобильный. Номер был незнакомый, и ей было некогда, но все же она ответила.

— Это Рагнхильд Бьерке… Мать Майлин.

Дженнифер удивилась, что женщина решила об этом напомнить, всего несколько дней прошло с ее посещения.

— Конечно, я вас узнала, — сказала она.

— Я видела новости. — Рагнхильд Бьерке замолчала. — Это правда, что говорят? Что он, возможно, ее убил?

Дженнифер тяжело вздохнула:

— Этим занимаются следователи…

— А вы верите, что это он? — Голос Рагнхильд Бьерке был все таким же бесцветным, но скрытый страх по телефону звучал явственнее.