Миа вошла в дом Аннабель, открыв входную дверь своим ключом. Револьвер висел у нее за поясом, сзади, дулом вниз. В последний раз они приходила сюда в тот день, когда они похоронили Бобби. Теперь Бобби не имел никакого значения. Значение имело лишь спасение Джереми, да еще — поимка Кейтса.

Он уже здесь. Она почувствовала это в тот самый момент, как вошла в дом: в нем царила зловещая тишина. Крадучись, Миа приблизилась к двери в кухню и вздохнула. Аннабель сидела на стуле, в шаге от печки. Руки и ноги у нее были связаны, рот заткнут. Она была в одном белье и отчаянно дрожала. Ее тело мерцало, покрытое от плеч до самых бедер твердым взрывчатым веществом, которое Кейтс использовал уже шесть раз подряд. Печку он отодвинул от стены, так что его намерения сомнений не вызывали.

Миа встретилась с матерью взглядом: ее глаза были полны ужаса и… откровенного презрения, так хорошо знакомого Мии. Мать всегда считала, что в жестокости Бобби дочери виноваты сами. «На этот раз, — подумала Миа, — мать наконец-то оказалась права. Кейтс находился здесь, Аннабель в опасности, и все из-за меня».

Запаха газа не ощущалось. Или Кейтс еще не все подготовил, или он ждал, когда ловушка захлопнется. Она быстро обежала взглядом кухню, спрашивая себя, куда он мог спрятать Джереми. Мать следила за ней взглядом и прищурилась, когда Миа пробралась в кухню и открыла шкафчик под мойкой. Это было единственное место, куда мог поместиться мальчик. Но шкафчик был пуст.

— Помоги мне.

Слов было не разобрать, Аннабель смогла издать лишь два приглушенных всхлипа, но ее взгляд не оставлял сомнений относительно перевода.

Миа приложила палец к губам. Затем достала нож из блока на столе и приготовилась перерезать веревку. Если ей удастся уменьшить количество заложников, она сможет полностью сосредоточиться на Джереми. Она уже шагнула к стулу, когда тишину кухни разорвала фраза, заставившая Мию остановиться:

— Опусти нож, детектив.

Хотя Миа мысленно готовилась именно к такому зрелищу, ее сердце все равно замерло. Дрожащий Джереми стоял перед Кейтсом: одной рукой в перчатке преступник держал мальчика за светло-рыжие волосы, а другой прижимал к его горлу длинное сверкающее лезвие ножа. Веснушки Джереми резко выделялись на бледном лице. В его глазах были ужас, отчаяние и… полное доверие.

— Ты уже видела, на что способен мой нож, детектив, — спокойно заметил Кейтс. — И мальчик тоже. Правда, Джереми? — Она увидела, как его пальцы сильнее вцепились в волосы мальчика, как сжались губы Джереми, когда он изо всех сил пытался не выказать своего страха. — Опусти нож.