Он и наговорил.

Номер был в мобильнике француженки.

Но Виктор на интернетный сайт пароль не прислал!

Через день они заудивлялись, решили разобраться, на правильный ли номер наговаривали про Мирей. Ну, Люба тогда сообразила: звонили на номер-то миланский! У француженки в мобильнике есть «Виктор Зиман» и есть «Зиман Виктор». Ну и вызывали по ошибке миланский. А надо было мобильный.

Дождались, когда проспится Мирей. Заставили ее саму звонить. Уже на сотовый. Оставлять Виктору сообщение.

Опять же никакого ответа. Люба снова догадалась: видимо, Виктор решил мобильный не включать. Что он, дурак — включать! Знаете, сколько стоит за границей и звонить и принимать! Кусаются разговорчики!

Снова потрясли Мирей и выколотили из нее все про Виктора. Что он в Германии. Во Франкфурте. По справочнику выяснили номер факса гостиницы. Сделали и послали для разъяснения ему картинку.

— Эту, — подала, вскочив, Наталия газету «Стампа».

Полицейские зашикали, вытолкали Наталию и плотней закрылись. Подслушивать стало невозможно, но Нати по-кошачьи подобралась к двери и опять тихонько приотворила ее.

Люба все сыпала подробностями. Как заставили Мирей подписать составленное от ее имени послание. Отправили и послание. От Виктора хоть тресни, хоть убейся, не поступало ничего. Бессовестный. У девушки такие неприятности, а он молчит, в рот воды набрал.

Люба наездами в Милан отрабатывала свои часы у синьоры Наталии, возилась с Марко и заодно подслушивала разговоры синьоры. Торчала под всеми дверьми, убеждала синьору, что Марко нездоров. Любыми средствами удерживала, чтоб та не подключилась к поискам. А синьора Наталия — хоть тресни! — норовила в эти поиски с головой влезть. Вытащила, откуда не поймешь, отставного мужа. И Люба начала понимать, что ничего не выходит. И что они втравились в гиблое и опасное дело.

До Николая тоже дошло, что, похоже, кирдык. Позвонил заказчику. Тот взбесился, зачем женщину похитили. Разбирайтесь сами, сказал. Что я бумаги покупал, никому никогда не докажете. Имейте в виду, я вам не заказывал ничего.

Николай сказал Любе: уматываем. Француженка еще живая, хотя и дохловатая. Со здешней медициной — откачают. Так что пока убийства на нас нет. Нет оснований для международной выдачи.

Пляж Николай успел прибрать. Все, что мог, продал. Сам пляж продал. Вещи собрал. Оставалось только смыться. А поскольку он очень даже заработал на пляже, то заказ на карты-документы можно было и не выполнять.

Но вышло, что в самый последний момент Люба нашла ровно то, что искал этот заказчик. Ту самую карту. И написано: «Я ее нашел… в Дрездене». В общем, то, что надо. И где карта лежала! Даже не у Зимана. А у синьоры Наталии на верхней полке на этажерке. Видно, Зиман, когда уезжал, передавал на хранение.