— Южное побережье Лонг-Айленда.

— Я думал, что ты живешь в Бруклине. — Пола всегда жаловалась на дорогу в офис. Практически каждый день она мучила меня новым эпизодом, прежде чем перейти к разбору корреспонденции.

— Я хотела, чтобы люди так думали. — Мы проехали по Пятой авеню мимо центра Рокфеллера. Я представлял себе, что когда-нибудь я снова буду свободно бродить здесь. Интересно, произойдет ли это на самом деле, а если произойдет, то будет ли у меня в кошельке хотя бы пара долларов?

— Почему ты хотела, чтобы все так думали? — спросил я.

Пола напряглась.

— Из-за Джима Макинтайра, вот почему. Чем лучше хранишь секреты, тем меньше тебя донимают. По крайней мере так я живу последние семь лет.

— Прости, — сказал я. — Я должен был догадаться.

— Дом в Рокавее принадлежит мне, никакого займа, — продолжала она. — Я заплатила за него из семидесяти тысяч долларов, которые я получила от «Шустер Маннхайм», плюс страховка Дага. А в Бруклине я снимаю небольшой домик. Так, для встреч. Я езжу туда, чтобы забрать почту. Мои звонки автоматически переадресуются в Рокавей.

Очень хорошо продумано. Должно быть, Макинтайр слишком сильно напугал ее.

— Боже, парик. — Я абсолютно забыл о нем, слушая Полу.

— Под одеялом, вместе с газетами, — сказал она.

Я покопался в пластиковом пакете и вытащил оттуда коричневый ком волос. Он был странный на ощупь. И на запах тоже.

У меня ушло немало времени, чтобы понять, где был перед, а где зад. Разобравшись, я начал натягивать его на голову.

— Ну как тебе? — спросил я, поворачиваясь к Поле.

Она смотрела на дорогу и ничего мне не ответила.

Волосы на парике были темнее и длиннее, чем мои настоящие, но он подходил к моему лицу. По-моему, он неплохо смотрелся.

— По крайней мере ты не выглядишь, как парень, которого только что взорвали, — сказала Пола.

Мы молчали, пока не проехали туннель Мидтаун и не выехали в район Квинз.

— У тебя есть план? — спросила Пола.

— Я нашел Кэрол, — ответил я. — Теперь мне надо навестить Конрада Карлштайна. — Это прозвучало хорошо, решительно.