— Скажите же, — буркнул Хоуден.
— С тех пор как вы покинули Оттаву и по сегодняшнее утро на ваше имя поступило двести сорок телеграмм и триста тридцать два письма. Все — кроме двух телеграмм и восемнадцати писем — за человека на корабле и с критикой правительства.
— Что ж, — пробурчал Хоуден, — по крайней мере у двадцати человек хватило ума.
— Было кое-что и новое. — Эллиот Проузи снова заглянул в свои записи. — У человека на корабле, по-видимому, появился адвокат, который позавчера добился приказа
— Суд откажет ему, — устало произнес Хоуден. — Это старая юридическая хитрость. Я сам ею пользовался.
— Да, сэр, я понимаю — в Оттаве держатся такого же мнения. Но мистера Ричардсона очень беспокоит освещение в газетах. Похоже, об этом много пишут. Он просил сообщить вам, что публикации увеличиваются в размере и большинство появляется на первой странице. Некоторые газеты Восточного побережья прислали в Ванкувер своих репортеров для освещения этого дела. Появилось четырнадцать передовиц, критиковавших ваше выступление перед отъездом в Вашингтон. Мистер Бонар Дейц тоже выступает при первой возможности с заявлениями, атакуя правительство. По словам мистера Ричардсона, «оппозиция использует момент».
— А что, он считал, они станут делать? — со злостью спросил премьер-министр. — Выйдут на улицу и станут нам аплодировать?
— Я, право, не знаю, что он на этот счет думает.
Хоуден раздраженно бросил:
— А какого черта вы должны отвечать на все вопросы?
— Я всегда считал, что вы ждете от меня ответа, — сказал Проузи.
В тоне молодого человека было вежливое удивление, и, несмотря на свою злость, Хоуден улыбнулся.
— Вы ни в чем не виноваты, и никто не виноват, кроме… — Мысли его перекинулись на Харви Уоррендера:
— Есть еще кое-что, — произнес тем временем Эллиот Проузи. — Мистер Ричардсон просил меня предупредить вас, что пресса завалит вас вопросами в аэропорту по прибытии Он сказал, что не видит, как вы сможете этого избежать.
— А я и не стану избегать, — мрачно сказал Джеймс Хоуден. И посмотрел в упор на своего помощника. — Вас считают умелым молодым человеком. Что бы вы предложили?
— Ну… — протянул Проузи.
— Выкладывайте.
— Если позволите, сэр, вы хорошо владеете аудиторией, когда не сердитесь.
Хоуден снова улыбнулся и покачал головой: