Снова Алан, зная, как надо вести себя в таких местах, тщательно избегал касаться эмоционального аспекта этого дела. Но в уголке его сознания хранилось воспоминание о лице молодого безбилетника со странной смесью надежды и смирения с судьбой. Через час или два что возьмет в нем верх — надежда или смирение?

Закончил он так же, как и два дня назад: даже безбилетник, утверждал он, имеет право требовать, чтобы департамент по иммиграции провел специальное расследование, имеет ли он право стать иммигрантом. Если в подобных расследованиях отказывается всем приезжим, то даже настоящему канадскому гражданину, временно не имеющему паспорта, может быть отказано во въезде в свою страну. Этот аргумент, высказанный ранее, вызвал улыбку у судьи Уиллиса.

Сейчас улыбки не было. От прямой фигуры с седой головой, сидевшей на возвышении, веяло лишь унылой бесстрастностью.

Чувствуя себя глубоко несчастным и сознавая свою несостоятельность, Алан после десятиминутного выступления сел.

Теперь поднялся уверенный в себе широкоплечий Э.Р. Батлер. Безо всякого усилия, с достоинством — совсем как римский сенатор, подумал Алан, — он обратился к судье.

— Милорд, — учтивый низкий голос наполнил зал, — я с интересом и восхищением выслушал аргументы моего уважаемого коллеги мистера Мейтленда.

После чего наступила преднамеренная пауза, во время которой Том Льюис шепнул:

— Мерзавец умудрился сказать о твоей неопытности, даже не употребив этого слова.

Алан кивнул. Он подумал о том же.

Теперь голос продолжал:

— С интересом — потому что мистер Мейтленд дал новую версию довольно простого пункта закона; с восхищением, потому что он проявил удивительную способность сооружать кирпичи — или делать вид, что их сооружает, — из горстки юридической соломы.

Из уст кого угодно другого это прозвучало бы грубо и жестоко. А у Э.Р. Батлера, произнесшего это с задушевной улыбкой, слова прозвучали как добродушное поучение с легкой издевкой.

Позади Алана кто-то хихикнул.

Э.Р. Батлер продолжал:

— Истина, как я постараюсь показать, милорд, состоит в том, что клиент моего друга, мистер Дюваль, о своеобразной проблеме которого всем нам известно и которому, могу сказать, чрезвычайно сочувствует департамент по иммиграции… Истина в том, что Дюваль задержан не противозаконно, а законно вследствие ордера на задержание, составленного в соответствии с должным и надлежащим возбуждением дела согласно канадскому Акту об иммиграции. Более того: я довожу до сведения вашей милости, что капитан корабля «Вастервик» поступил совершенно законно, задержав Дюваля, как сообщил мой ученый друг. Собственно, если бы капитан так не поступил…