— По-моему, очень дружелюбно.

Но самоуверенный вид был лишь позой. Напряжение и растущая нервозность подступали к нему.

— Одна из симпатичных особенностей нашей профессии, — пробормотал Том, — то, что тебе улыбаются, прежде чем всадить нож.

Началось второе чтение заявлений.

Обычно к этому времени зал суда пустеет, однако пока что лишь один или два адвоката ушли. Ясно было, что они продолжали сидеть из-за интереса, какой вызывало дело Дюваля.

Предшествовавший этому делу вопрос о разводе был немедленно решен.

Теперь в зале почувствовалась настороженность.

Как и прежде, клерк объявил:

— По поводу Анри Дюваля.

Алан поднялся с места. Голос его, когда он заговорил, зазвучал неожиданно напряженно.

— Милорд… — Он запнулся, закашлялся и остановился.

В зале стояла тишина. Репортеры повернулись к нему лицом. Серые глаза судьи Уиллиса оценивающе смотрели на него. И он начал сначала.

— Милорд, я выступаю от имени заявителя Анри Дюваля. Меня зовут Алан Мейтленд, и мой ученый друг мистер Батлер… — Алан посмотрел через зал и увидел, как Э.Р. Батлер встал и поклонился, — выступает от имени департамента по делам гражданства и иммиграции, а мой ученый друг мистер Толланд, — Алан заглянул в сделанную минуту назад запись, — представляет компанию «Нордик шиппинг».

Адвокат, сидевший рядом с капитаном Яаабеком, встал и поклонился судье.

— Хорошо, — отрывисто сказал судья Уиллис. — Так в чем дело?

Невзирая на резкость тона, в вопросе была мягкая ирония. Едва ли даже такой далекий от всего судья Верховного суда, который все-таки наверняка читает газеты, мог не слышать последние одиннадцать дней о существовании Анри Дюваля. Но его вопрос был также напоминанием, что суд интересуют лишь факты и должным образом представленные документы. Более того: Алан понял, что аргументы, изложенные им два дня назад, следует здесь заново сформулировать.

Тем не менее, волнуясь, прерывающимся порой голосом, он начал:

— Да будет угодно вашей милости, факты следующие.

И Алан Мейтленд снова обрисовал положение Анри Дюваля на «Вастервике» и вдобавок «отказ» капитана Яаабека в двух случаях доставить безбилетника на берег к иммиграционным властям. Он снова заявил, что это представляет собой незаконное содержание Дюваля в заключении и является нарушением закона о правах человека.

Излагая это, Алан уже чувствовал, насколько вся эта конструкция выглядит неубедительно. Хотя говорил он менее плавно и был менее уверен в себе, чем в прошлый раз, упрямство заставляло его продолжать. Справа от себя он видел королевского адвоката Э.Р. Батлера, который вежливо слушал, навострив одно ухо и время от времени делая какие-то пометки в блокноте. Только раз, когда Алан искоса взглянул на старшего адвоката, он заметил, что на лице его появилась легкая снисходительная улыбка. А капитан Яаабек, как он видел, внимательно слушал его.