Расстояние между вагонами увеличивалось. Фут. Ярд. Десять ярдов. Сверху на землю лился лунный свет. В освещенном вагоне, уменьшаясь в размерах, были видны силуэт Альвареса, стоящего в прямоугольнике двери, и все еще лежащий на полу Гоин.

— Может быть, я все-таки выиграю, — крикнул Альварес в сторону Джиллиан.

— Победителей не бывает, — дерзко откликнулась она.

Тайлер ощутил центробежную силу резкого поворота колеи. Стабилизаторы локомотива сработали, перемещая центр тяжести. Он и женщина увидели, как Альварес развернулся в двери и перепрыгнул через поверженного Гоина, который замахнулся, чтобы нанести удар, но не попал в цель. Гоин встал на четвереньки.

Пять секунд. Десять. Отставшие вагоны качнулись вбок, затем выровнялись, снова поднялись. Пятнадцать секунд. Вагоны поднимались, отрывая колеса от рельса, и снова опускались. Двадцать. Двадцать пять… Затем, в середине затяжного плавного поворота, передний вагон поднялся высоко в воздух, качнулся с боку на бок и оторвался от полотна. Стальные рельсы лопались, как бумажная соломка, четыре вагона, вспахивая землю, неслись в заросли камыша, вздымая фонтаны грязи и мусора высотой в сотню футов. Все четыре вагона двигались по прямой, словно направляясь к реке Саскуихана, протекавшей в миле от железнодорожного полотна. Затем, словно в замедленной съемке, они начали крениться влево, из грязи возникли колеса, и Тайлер успел даже рассмотреть брюхо ведущего вагона.

От крыши одного из вагонов неожиданно отделилась черная точка и взмыла в ночь, устремляясь к небу; раскрытый параплан поймал поток воздуха, медленно и плавно покачиваясь, поплыл прочь и вскоре скрылся из поля зрения.

Альварес нашел свой рюкзак. Его казавшееся благородным решение остаться в обреченных вагонах теперь стало понятным. Он спасся.

Передний вагон перевернулся, зацепился за землю и резко остановился, а остальные, натыкаясь, врезались в него, взлетали над ним и переваливались через его крышу. Они разваливались на обломки, кувыркались со страшным грохотом, и куски металла с душераздирающим воем разлетались на добрую четверть мили вокруг.

Над болотом взмыли испуганные стаи диких уток и гусей и наполнили небо красивыми узорами, будто в честь некоего торжества, словно сопровождая параплан и того, кто управлял им.

Вскоре машинист еще раз попробовал нажать на тормоз. В этот раз локомотив замедлил ход и остановился.

Глава 40

Глава 40

Мать Нелл Прист обитала в невзрачном двухэтажном домике в пригородном районе Мэриленда, откуда большинство жителей предпочитали уезжать в национальную столицу. После двух дней, до отказа заполненных интервью, беседами с адвокатами и написанием отчетов, Тайлер превратился в национального героя — и бывшего правительственного служащего. Лорен Рукер пообещал, что очередное приглашение на работу ляжет на стол через несколько недель, но хотел, по его словам, «чтобы шумиха малость поулеглась». Тайлер, впрочем, особо не протестовал.