— Устраивайтесь удобнее.

Пока она готовила напиток, Джек снял пальто и шарф, ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Нарезая лимон, Джейн украдкой бросила в его сторону откровенный взгляд.

— Кажется, мы вышли на важный след, — сказал Джек.

— Хорошая новость.

— И не хорошая, и не плохая. Пока он никуда не привел.

Она кивнула.

— Обязательно приведет.

— Надеюсь. — Он откинулся на диванную подушку и прикрыл глаза ладонью. — Время на исходе. Я несколько дней избегал босса. Если ничего не изменится, завтра вечером он поджарит меня на медленном огне.

Джейн положила дольку лимона поверх льда и выдавила еще одну в стакан. Джек беспокойно встал и подошел к небольшой стойке, за которой она готовила напиток.

— Я чувствую себя беспомощным.

Она коснулась его руки.

— Джек, дело не в вас. Всякий, кто работает над сложным делом, переживает нечто подобное. Но потом обязательно приходит просветление. Просто вам сложнее: отношения с последней жертвой заставляют вас страдать сильнее. Вам нужно расслабиться.

Он смотрел на ее маленькую мягкую руку, теплота которой могла растопить ледяной панцирь, сжимающий его сердце. В следующее мгновение их руки разъединились.

— Ваше здоровье! — сказала Джейн.

Джек поднял стакан, лед звякнул о стекло.

— За счастливый конец!

Она обогнула стойку и подошла к нему. Слишком близко. Он смутился. Потому что все еще чувствовал теплоту ее ладони. Джейн тоже опустила глаза. Ему захотелось забыть обо всем, убежать от горя. Захотелось, чтобы нежность этой женщины смягчила его гнев и залечила раны.

— Присядем?

Ее голос больше не казался ни уверенным, ни беззаботным. В нем были слабость и ожидание. Немой вопрос повис над ними, как дамоклов меч. Помогут ли они друг другу?

Джек поставил стакан рядом с ее стаканом. Пауза затягивалась. Он подумал, что сейчас, похоже, Джейн меньше всего хотелось бы говорить о его боли и смерти Лили. Откровенно говоря, ему тоже не хотелось ни говорить о своих потерях, ни доискиваться причин, по которым он чувствовал себя так паршиво.