Светлый фон

Балленкоа эта тема сразу же перестала интересовать. Он повернулся к Лорен:

— Где мои записные книжки?

Лорен переводила взгляд с одного мужчины на другого. Как такое может быть? Что за черт? Откуда они друг друга знают? Как Балленкоа удалось купить Хьювитта? Как Грэг из человека, пришедшего к ней с предложением о помощи, превратился в сообщника этого мерзавца? Почему Хьювитт ни с того, ни с сего избил пятнадцатилетнюю девочку?

Лорен смотрела на Хьювитта незаплывшим глазом. Во рту стоял медный привкус крови.

— Ты предлагал мне убить его.

— Тебе следовало принять мое предложение, — осторожно прикасаясь левой рукой к ране на плече, произнес Хьювитт.

Он положил «вальтер» на стол, но так, чтобы она не могла до него дотянуться.

Лия беззвучно плакала. Плечи ее заметно подергивались.

«Боже мой!» — пронеслось в голове Лорен.

Полное осознание того, что происходило с ней и ее дочерью, только сейчас начало просачиваться в ее разум подобно тому, как кровь лилась из глубокого пореза на щеке.

«Это все моя вина. Я сама напросилась».

Лорен не только стала одержима идеей справедливой мести за Лесли, она и Грэга Хьювитта сделала частью ее с Лией существования.

Нет. Не совсем так. Грэг сам пришел к ней. Он пришел со своим сочувствием и предложением помощи. Он хотел помочь ей, вернее, хотел заполучить награду в пятьдесят тысяч долларов. Она решила, что имеет дело с жадностью, даже не догадываясь, что все намного хуже. Он должен был стать ее оружием в борьбе с Роландом Балленкоа.

«Извини, детка», — глянув на Лию, мысленно произнесла Лорен.

Лицо дочери опухло. Левый глаз заплыл. Девочка дрожала всем телом. Сейчас Лия казалась гораздо младше ее пятнадцати лет. Она — ребенок. Лорен захотелось обнять дочь и попытаться успокоить.

«Успокоить, позволив ее убить, — пронеслось у нее в голове. — Успокоить, променяв ее жизнь за последнюю отчаянную попытку найти Лесли».

Боже мой! Что я наделала?

Боже мой! Что я наделала?

— Где мои записные книжки? — снова спросил Балленкоа.

Схватив Лорен левой рукой за стянутые на затылке волосы, Грэг Хьювитт рывком поднял ее с пола, словно тряпичную куклу. Чтобы сохранить равновесие, женщина схватилась за спинку кресла.