— Я. Она позвонила и сказала, что приезжали из полиции, спрашивали об Алексе. Пока он там жил, все время настаивал, чтобы груз перевезли как можно скорее. Думал, никто не догадается искать у Дорис. Вот я и вызвалась. — Она высморкалась, вытерла глаза и взглянула на Анну. — Поймите, я много лет любила Алекса. Я до сих пор его люблю, и он любит меня, хотя вы вряд ли мне поверите.

Анна еще раз похлопала ее по руке:

— Я верю, если он пошел на такой риск, чтобы повидаться с вами.

— Он хотел быть уверен, что у меня, и у его детей, и у его матери все будет хорошо. Он вовсе не плохой человек.

Ленгтон с грохотом отодвинул стул и встал:

— Неплохой человек! Скажите это родным Дэвида Раштона, жене Донни Петроццо, парнишке в Брикстонской тюрьме, Адриану Саммерсу, — да своей сестре, в конце концов! Ее дети вырастут и узнают, что он ее убийца. Несмотря на все ваши оправдания, он отъявленный негодяй, да и вы не лучше. Я уже не говорю о тысячах людей, которые наверняка погибли бы, если бы фентанил вышел на улицы.

Ленгтон подошел к двери и резко постучал — снаружи ждала тюремщица.

— Мы закончили. Уведите ее назад в камеру. Ей придется привыкнуть спать на тюремной койке.

— Мне все равно, лишь бы он был свободен! — с вызовом воскликнула Гонор.

Развернувшись, Ленгтон наставил на нее указательный палец:

— Думаете, нам его не достать? Ошибаетесь, Гонор. Я поймаю его — и на моих глазах двуличный ублюдок потеряет весь свой лоск и изойдет соплями. — Он вылетел из комнаты.

Через некоторое время Анна тоже поднялась. Гонор грустно посмотрела на нее и опустила взгляд на мокрый платок, который комкала в руках.

— Любимых не выбирают — они даются судьбой. Я вышла замуж за Дамиена, потому что он мне напоминал Алекса, а потом оказалось, что они братья. Разве это не судьба?

— Возможно. А то, что ваша сестра сделалась его любовницей, — тоже судьба? Или просто семейное дело? — Анна видела, как больно Гонор это слышать, и, наклонившись к ней, произнесла: — Если вам хоть сколько-нибудь небезразличен Дамиен и известно, где Фицпатрик, ради бога, скажите, где его искать.

— Хотите правду? Если бы знала, сказала бы, потому что Дамиен — замечательный человек и не заслужил всего этого, но я действительно не знаю. Алекс ни за что бы мне не сказал: вся его жизнь — один сплошной секрет. Это и делает его таким неуловимым. Всю жизнь я по глупости довольствовалась малым, объедками с чужого стола, но теперь все было бы иначе, и мы были бы вместе.

— Он не собирался быть вместе с вами, Гонор. Джулия ехала к нему и к детям. Они ждали ее на яхте.