Похоже, что коротышка-голландец все же ошибся насчет поезда. А может, и не только поезда, а вообще ошибся.

Состав медленно, задним ходом въехал на ветку, что тянулась последние пять километров до Вестерборка. Было слышно, как колеса ударяются о рельсы. Спустя пятнадцать минут, как только ворота Вестерборка распахнулись, Пройсс высунулся наружу, под дождь, чтобы бросить взгляд во всю длину поезда, пока локомотив втягивал вагоны на территорию лагеря.

— Ну что я вам говорил, ничего, — произнес Гискес, не скрывая своего раздражения. — Теперь сами видите, что они отказались от этой затеи. Мы переоценили этих людей. Они либо бежали, либо ушли в подполье. Как бы там ни было, это, насколько я понимаю, ваш последний поезд? До четверга, как сказал вам тогда в подвале ваш коротышка.

Пройсс вытащил из портсигара последнюю сигарету, закурил и выпустил в окно дым. Двигатель наконец умолк, тендер следующего вагона стукнулся о локомотив, и железный пол под ногами Пройсса слегка покачнулся. Он поднял воротник мундира. Когда он в спешном порядке покидал Ойтерпестраат, то позабыл прихватить с собой плащ, и шагнул к лестнице, что вела вниз.

— Вы куда? — удивился Гискес.

— Сейчас вернусь. Наш толстяк-голландец в синем костюме, должен был уже давно приехать сюда в моей машине. Пойду его поищу. Мы с ним вместе вернемся в Амстердам.

— Я спросил вас, Пройсс, куда вы?

Пройсс обернулся на Гискеса.

— К коменданту лагеря, куда же еще. Я еще ни разу не сопровождал состав, и когда он услышит, что я здесь, — а он точно это услышит, — то будет ломать голову, с чего бы это. Я должен ему все объяснить.

— Ничего не говорите ему, Пройсс, иначе… — попытался остановить его абверовец.

— Иначе что? Что, если коротышка все-таки прав и состав угонят из Вестерборка? Тогда комендант будет недоумевать, почему я был здесь, вернее, почему здесь были мы, — ответил Пройсс. — Он начнет задавать вопросы или сообщит в Гаагу, и тогда наш с вами секрет будет раскрыт, друг мой.

— Эти евреи по-прежнему в Амстердаме, уверяю вас. И не надо ничего никому рассказывать.

— Не волнуйтесь, — успокоил его Пройсс. У него в голове начала формироваться новая идея. Как одним махом решить сразу две проблемы.

Он сошел с локомотива и уже в следующую минуту промок до нитки.

Кабинет коменданта располагался в хлипком деревянном строении, которому срочно требовался слой новой краски и новая крыша. Поперек конькового бруса был гвоздями прибит квадрат брезента. А еще чуть дальше от ворот и административного здания виднелась большая одноэтажная постройка, в окнах которой горел свет. Судя по всему, жилище коменданта.