– Остановите здесь, – сказал Алексей, когда до дома объекта оставалось метров двести.

Александр Сергеевич послушно припарковал машину.

Алексей сложил руки на колени, закрыл глаза и начал слушать. Он постепенно сближал свои чувства до тех пор, пока они не превратились в единое целое, включающее в себя всё. Это суммарное, шестое чувство и должно было вывести его на след. Когда Алексей понял, что дорога чиста, он вышел из машины и пошёл вперёд немного по-индейски, пружинящей походкой. Он легко открыл дверь и вошёл в квартиру объекта. Обычная «хрущёвка». Ничего особенного. Холостяцкий бардак. Было видно, что квартира брошена в спешке. Он прошёлся по комнатам, зашёл на кухню, сел за стол…

Моргана. Он услышал её запах. Она бывала здесь довольно часто, сидела за этим столом, варила кофе. Её кофе ни с чем нельзя перепутать. Здесь была и другая, которая пахла враждой. Они не любили друг друга. Но не из-за него. Потусторонняя ревность былых обид. И было что-то ещё, что-то еле заметное, чего он не мог разобрать. Когда всё до мельчайших оттенков было впитано и рассортировано в памяти, он вышел из квартиры и медленно пошёл к машине.

– Туда, – сказал он, садясь внутрь.

Когда они подъехали к забегаловке, там уже всё было чисто. Даже асфальт, и тот отмыли. Все хотели поскорее забыть о происшедшем. По официальной версии взорвалось плохо установленное газовое оборудование, которого у неё отродясь не было. Он вышел из машины и, полуприкрыв глаза, медленно прошёлся вдоль дороги.

Обилие запахов захлестнуло его. Лишние люди, лишние машины, лишние события… И из этого обилия информации ему надо было выделить ту, которая ИМЕЛА НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ К ДЕЛУ. Он остановился, закрыл глаза и вновь объединил все чувства в одно. И опять что-то еле уловимое, воспринимаемое на границе между чувствами и иллюзиями, витало в воздухе.

– Актуальность данного проекта заключается в том, что нам всё чаще приходится сталкиваться с задачами, требующими для своего решения наличия целого ряда навыков, которые мы с вами практически безвозвратно утратили вначале в результате эволюции, а затем уже и в результате цивилизации. Прибегать к помощи животных не всегда бывает возможно, к тому же контакт между человеком и животным на уровне обмена информации настолько малоэффективен, что его не стоит даже принимать в расчёт. Использование дромов невозможно по двум причинам: во-первых, дромы слишком экзотически выглядят для наших мест; а во-вторых, у дромов практически нет опыта общения с людьми. Мы, как вы понимаете, не в счёт. Поэтому целью нашего проекта является создание высокоразвитого существа, наделённого как лучшими человеческими качествами, так и всем необходимым арсеналом животного. История знает ряд случаев, когда животные воспитывали человеческих детей. Эти воспитанники психологически были такими же животными, как и их приёмные родители, и никакие попытки превратить их обратно в людей не привели к успеху. Поэтому первое, чему мы уделяли пристальное внимание, это создание методики воспитания или очеловечивания. Так в результате многолетней работы появилась терапия Клаймана. Подробно на ней мы останавливаться не будем. Скажу только, что в результате терапии мы фактически внедряем в испытуемого те или иные личностные качества, с легендой или без. Объектом эксперимента будут дети обоих полов возрастом до одного года. К сожалению, нам придётся довольствоваться сиротами или теми детьми, от кого, в силу разных причин, отказались родители. Не лучший, надо сказать, контингент. Дети будут отбираться сериями по пятьдесят человек с интервалом в десять лет. Количество серий будет определено решением основной задачи проекта. Другими словами, мы собираемся работать до победного конца. После первичного отбора дети будут переданы на воспитание в семьи дромов, где их будут воспитывать, как настоящих дромов: сильными и здоровыми. Именно дромы должны будут заложить ту психическую основу, на которую мы будем накладывать последующие личностные слои. Затем, в возрасте десяти лет, дети будут изъяты из семей и переведены в лабораторию, где в течение месяца в них будет внедрена животная матрица, после чего на шесть месяцев они будут выпущены на свободу в естественную среду обитания. Естественную, разумеется, для матричного животного. После этого, в случае удачного вторичного отбора, наступит вторая фаза, или очеловечивание. На этой стадии терапия будет совмещена с обучением методом контакта с живыми людьми. Эта стадия эксперимента, если повезёт, тоже должна будет продолжаться от пяти до десяти лет. Вот, собственно, и всё.