Босх не нашелся что сказать. Да и какой смысл спорить с тем, кого уже не переубедишь? Он посмотрел на табличку с именем дежурного — Хауди[13] — и едва не рассмеялся. Копившиеся всю ночь напряжение и злость схлынули.

— Да пошел ты! — добродушно выругался дежурный. — Что смешного? Это моя фамилия.

— Извини. Я не смеюсь. Просто вспомнилось кое-что.

— Конечно.

Хауди показал на стойку с бланками и ручкой на цепочке.

— Если хочешь что-нибудь взять, заполни форму и не забудь указать номер дела.

— Номер дела? Боюсь, что не знаю.

— А ты знаешь, сколько тут у нас всего? Около двух миллионов единиц хранения. Что ищешь?

— Мне надо посмотреть журнал.

Дежурный кивнул:

— Понятно. Тебя прислал Гарвуд?

— Да.

— А почему сразу не сказал?

Босх не ответил. Хауди наклонился, вытащил потрепанную тетрадь и просунул ее в щель под окошечком.

— Какое число тебя интересует?

— Не знаю. Пожалуй, последние два-три дня.

— Здесь записи за неделю. Тебя ведь интересует только то, что брали, верно?

— Верно.

Босх забрал тетрадь и отошел к стойке. Хауди совсем не обязательно знать, что он ищет. Впрочем, искать долго не пришлось. Частин получил коробку с вещественными доказательствами в семь утра. Босх поспешно заполнил бланк и, вернувшись к окошечку, положил перед ним тетрадь и требование.

— Думаю, коробка где-то здесь. Ее брали сегодня утром.