— Даже если бы Частин попытался уклониться, Элайас все равно добился бы главного. А главное для него — произвести нужное впечатление на жюри присяжных.

— Я тебе скажу, на кого еще он произвел бы впечатление. На Паркер-центр. Уж там бы быстро все поняли. Вопрос в том, зачем Элайасу разоблачать источник? Зачем терять того, кто предоставлял ему ценную информацию? Почему он решил расстаться с ним?

— Потому что это дело было для него, возможно, самым главным в жизни. Победив, Элайас стал бы фигурой общенационального масштаба. Попал бы во все самые рейтинговые программы, в «Шестьдесят минут» и к Ларри Кингу. Ради этого Элайас был готов отдать все. Как и любой адвокат на его месте.

— Да, пожалуй, ты прав.

Они не стали обсуждать вторую сторону вопроса. На что был готов пойти Частин, чтобы избежать появления в суде и публичного разоблачения. Представ перед всеми в роли осведомителя Элайаса, полицейского, скомпрометировавшего отдел внутренних расследований и весь департамент полиции, он потерял бы все, ему просто некуда было бы обратиться. Такой человек, как Частин, не мог допустить подобного исхода. Босх был уверен: Частин пошел бы даже на убийство.

— Спасибо, капитан. Мне пора.

— Ты же понимаешь, что сделать все равно ничего не сможешь.

Босх посмотрел на него.

— Что?

— Поздно. Дело закрыто. Все сказано. Город вот-вот вспыхнет, как щепка. Думаешь, парням с южных окраин не все равно, какой именно коп убил Элайаса? Да им наплевать. Что хотели, они уже получили. Частин, Шихан — не важно. Важно то, что это сделал человек с жетоном. А ты, если попытаешься поднять шум, только подкинешь дров в огонь. Представь, что будет, если ты выведешь Частина на чистую воду. Сколько грязи выльется на департамент, сколько людей лишатся работы. А ради чего? Так что подумай, Гарри. Всем на все наплевать.

Босх кивнул. Он понимал скрытое в словах капитана немудреное послание. Хочешь идти вперед, иди со всеми.

— Мне не наплевать.

— Считаешь, это веская причина?

— Ладно, тогда как быть с Частином?

Гарвуд затянулся, огонек высветил скривившиеся в усмешке губы.

— Думаю, рано или поздно он получит по заслугам.

Эти слова несли уже другое послание, и его Босх тоже понял.

— А как же Фрэнки Шихан?

— Тут ты прав. — Гарвуд согласно кивнул. — Фрэнки Шихан был моим парнем… но он мертв, а его семья здесь больше не живет.