— Нет, Александр Аскольдович, к сожалению, нет…

— А помолиться-то надо! Ладно, так и быть, помолюсь и за себя и за вас…

Этого было не отнять у Маэстро — умение слышать чужие состояния. Только что Лука понимал Бога, бессильно ища нужные слова. Боялся ли он? Разумеется, да, но и надеялся. Так и сердце у него билось: боюсь-надеюсь, боюсь-надеюсь. Надеюсь!..

Кадушкин мчался по Москве, словно ездил тут всю жизнь. Уверенно обгонял, сворачивал на какие-то улицы, по которым и Лука, может быть, не ходил, а уж Кадушкин тем более.

— Ну как? — И снова угадал Маэстро, о чем думал Лука. — Нравится вам таксист Кадушкин! Вот что значит уметь работать с картой чужого города!

Маэстро придержал машину, плавно повернул руль, и она послушно побежала по кривоватому, удивительно московскому, уютному переулку.

— Этот?! — спросил Кадушкин, и Лука вздрогнул.

Ну, конечно, этот! Хотя он видел Мочалов всего раз да и то поздним вечером. Причем в таком состоянии, что вовсе некогда было думать о московских достопримечательностях.

Черный дом он узнал сразу. Сейчас, в середине дня, он выглядел совсем не зловещим. Пожалуй, даже мало чем выделяющимся среди соседних особняков. Разве что черным фасадом. Так и тайный колдун бывает неотличим от простого человека, пока не придет его час, пока не даст ему Сатана возможность делать свое черное дело.

У дверей скучал милиционер. Страх коротко и нервно метнулся внутрь Луки. И тут же он узнал Никифорова.

— Ай да Петрович! — Маэстро рассмеялся. — Люблю мастеров…

Для Луки смех его прозвучал оброненным номерком в тишине слушающего зала. До смеха ли им сейчас, в эту минуту!

А Кадушкин, он, видимо, чувствовал себя вполне естественно в этой «электрической» обстановке.

Никифоров кивнул на окна второго этажа.

— В доме проводится как бы дезинфекция… для того типа, который остался в подвале. Без вас пока ничего не предпринимали…

— Да пусть сидит хоть до второго пришествия! — отмахнулся Кадушкин. — Что мне до него!

— Надо хирурга оттуда извлечь!.. — проговорил Лука, словно очнувшись.

— Не хватало нам еще заботы с хирургом вашим! — недовольно ответил Маэстро. — Мы так не договаривались. Скажите лучше, вы золото чувствуете?..

— Александр Аскольдович! Я ничего не стану вам чувствовать, пока мы не освободим врача!..

— Вот как? Интересно!..