— Вы когда-нибудь жили на этой земле?

Он почесал лоб:

— Думаю, да. Да, когда был маленьким. Теперь вспоминаю: я собирал хлопок на поле у своего дяди. Да-да, вспоминаю. И еще мы ссорились и дрались из-за платы за сбор хлопка. — Он вытер губы, пробормотал что-то нечленораздельное и замолчал.

— Вы ссорились, и что было дальше? — мягко напомнила Летти.

— Мы уехали, перебрались на другую ферму, не знаю куда. Мы так много работали.

— Вы не помните, у Сильвестра были дети?

— У всех были дети.

— А кого-нибудь из детей Сильвестра вы помните?

Боуаз опять поскреб лоб и тяжело задумался, потом качнул головой. Когда они поняли, что он просто задремал, Летти осторожно тронула его за руку.

— Боуаз, вы помните кого-нибудь из детей Сильвестра?

— Вывезите меня туда, на солнце, — попросил он, указывая на маленький солнечный лоскуток площадки.

Они перевезли его куда он просил и перенесли туда же свои садовые стулья. Боуаз выпрямился насколько мог, посмотрел на солнце и закрыл глаза. Они терпеливо ждали.

— Не помню… Бенсон, — наконец произнес он.

— Кто такой Бенсон?

— Человек, который нас бил.

— А девочку по имени Лоуис вы не помните? Лоуис Риндс?

Он дернул головой в сторону Летти и произнес быстро и четко:

— Помню. Теперь вспомнил. Она была дочкой Сильвестра, и они владели землей. Лоуис. Маленькая Лоуис. Это очень, знаете ли, необычно, чтобы цветные владели землей, но теперь я вспомнил. Поначалу все было хорошо, а потом они поссорились.

— Я думаю, Лоуис была моей матерью, — подала голос Летти.

— Вы этого не знаете точно?