Номером два оказалась Айви Грэммер, тридцатиоднолетняя белая секретарша. Судья Этли неторопливо разворачивал бумажки, вчитывался в них, чтобы правильно произносить имена, и ждал, пока каждый займет место и осознает свое новое положение.

Когда первый ряд заполнился, перешли ко второму. Присяжной номер восемь была Шерри Бентон, первая чернокожая из уже вызванных кандидатов.

Примерно час ушел на то, чтобы отобрать пятьдесят человек. Когда все они сидели на своих местах, судья отпустил остальных, предупредив, что те обязаны оставаться в пределах досягаемости, пока не поступят другие распоряжения. Кое-кто ушел, но большинство осталось, влившись в ряды зрителей.

— Прервемся на пятнадцать минут, — объявил судья, ударив молоточком.

Грузно поднявшись, он заковылял к задней двери, оставляя позади себя хвост из развевающейся черной мантии. Адвокаты мгновенно собрались группками и возбужденно заговорили, все одновременно. Джейк, Порция и Гарри Рекс проследовали прямиком в совещательную комнату присяжных, которая в тот момент пустовала.

Как только Джейк закрыл дверь, Гарри Рекс сказал:

— Мы погибли, вы это сознаете? Отвратительная жеребьевка. Ужасно, просто ужасно.

— Поживем — увидим, — возразил Джейк, бросая на стол блокнот и хрустя пальцами.

— Из пятидесяти человек мы имеем одиннадцать черных, — заметила Порция. — К сожалению, четверо из них сидят в заднем ряду. Так что наш ряд — последний.

— И вы еще шутите? — рявкнул на нее Гарри Рекс.

— Ну да, мне кажется, это вполне уместно.

— Не будем пререкаться, хорошо? — урезонил их Джейк. — Сомневаюсь, что мы пройдем дальше сорокового номера.

— Я тоже, — согласился Гарри Рекс. — И просто к сведению: я вел бракоразводные дела против номеров семь, восемнадцать, тридцать один, тридцать шесть и сорок семь. Они не знают, что я работаю на вас, мистер Брайгенс, да я и сам не могу сказать, зачем я это делаю, потому что уверен, черт меня побери, что мне ничего не заплатят. Понедельник, утро, моя контора кишит разводящимися супругами, кое у кого имеется оружие, а я болтаюсь здесь, вроде Чака Рея, и ничего за это не имею.

— Будьте любезны, заткнитесь, — прорычал Джейк.

— Если вы настаиваете…

— Положение небезнадежно, — успокаивающе произнес Джейк. — Жеребьевку не назовешь удачной, но она и не катастрофична.

— Так и вижу, как Ланье со своими подручными улыбается при этих словах.

— Я вас не понимаю, друзья, — вклинилась Порция. — Почему всегда надо противопоставлять белых и черных? Я смотрела на этих людей, вглядывалась в их лица, и мне не показалось, что это свора бессердечных расистов, которые точно не признают завещание и отдадут все противной стороне. Среди них есть вполне вменяемые, разумные люди.