Я постарался вспомнить ту субботу и что произошло после полудня. Потом взял карандаш и стал чертить на карте свой маршрут. Я начал от того места, где сошел с дороги и углубился в заросли. Помощник следователя внимательно следил за моей рукой, державшей карандаш. Когда я закончил, он взял карту, еще раз изучил и затем передал следователю.

— Таким образом, вы прошли мимо двух коттеджей. Еще раз скажите, что вы делали вблизи каждого из них?

— Я осматривался.

— Мистер Харвей, или сознательно, или по недомыслию вы уклоняетесь от ответа. Скажите поточнее, каким образом вы „осматривались“? Что вы конкретно делали?

— Боюсь, я не очень обращал внимание на детали. Вполне возможно, даже чувствовал, что напрасно трачу время.

— И тем не менее вы продолжали розыски жены. Вы случайно не возвращались назад, а двигались напрямик, к озеру?

— Да.

— Вы не слышали каких-либо звуков, указывающих на то, что на берегу находились люди? Смех, голоса? Что-нибудь подобное?

— Я не помню. Вероятнее всего, я слышал и поэтому двигался к озеру. Но не могу поклясться. Что бы там ни было, до озера я так и не дошел.

— Не дошли. Но вы приблизились настолько близко, что могли видеть, есть ли кто-нибудь на пляже. И, все же, вы утверждаете, что не видели никого. Правильно ли я вас понимаю?

— Правильно. Я не встретил и не видел никого, пока не наткнулся на мертвое тело.

— Вы увидели тело лежащим внизу у каменной лестницы?

— Да. Я посмотрел вниз и увидел, что он лежит, скрючившись, и кровь течет у него изо рта. Я понял, что он мертв.

— Разве вам не в диковинку делать столь категоричный вывод? Ведь вы находились на высоте тридцати футов от того места, где лежал человек. И, тем не менее, вы пришли к выводу, что он мертв?

— Я видел мертвецов раньше.

— Конечно, видели. Ведь вы служили в разведывательном подразделении и воевали в Корее. Не так ли?

— Так.

— Вы по-прежнему сохраняете свою боевую форму?

— Я бы этого не сказал. Ведь мне уже сорок два года.

— С вашим здоровьем все в порядке?