У меня перехватило дыхание. Я почувствовала, как тело вновь наполняется свинцом, и поспешно села на пол возле самой двери. Облокотившись о косяк, я максимально удобно вытянула ноги, которые, к моему великому облегчению, неожиданно отпустило. Надо мной слышались быстрые шаги – очевидно, тот, что решил прошарить наш дом, сейчас был в комнате Игоря (она располагалась в аккурат над ванной). Сомнений не было – в доме находились реальные люди, и мое странное предположение о радиопередаче показалось настолько нелепым, что мне стало стыдно. Сверху послышался грохот, словно на пол что-то уронили. Вероятно, старый магнитофон Игоря… Эта сволочь роется в вещах моего мертвого брата, ломает то, к чему даже мы не прикасались. Меня вдруг захлестнула волна такой злобы, что захотелось закричать, выдать себя, выбежать и причинить этим ублюдкам боль, бить, царапать их. Какого черта мне должно быть страшно находиться в собственном доме? Когда он перестал быть моей крепостью? Я до боли сжала кулаки, пока ногти не вонзились в ладони. Костяшки пальцев побелели, заныло в запястьях, я продолжала давить ногтями в мягкую кожу, и эти ощущения немного отвлекли меня. Всю злость, которую я хотела выплеснуть на них, пришлось стерпеть самой.

– Суки, – прошипела я, и какая-то часть моего сознания возжелала, чтобы они это услышали.

Неожиданно с кухни раздался крик:

– Придурок, не высовывайся, оставайся там же. Я сейчас поднимусь вместе с девчонкой – тут патрульная машина мелькнула.

Мимо моей двери пронеслись гулкие торопливые шаги:

– Тише ты, не дергайся! Не дергайся, я сказал!

Прижавшись максимально близко к двери, я различила сдавленные всхлипы ребенка.

Звук шагов отдалялся, и спустя мгновение тяжелые ботинки сотрясали ступени, ведущие на второй этаж.

Я замерла, оставшись в полной тишине. Ведь это мой шанс. Я смогу добежать до входной двери и позвать на помощь. Тем более по улице проехали участковые! Может, их вызвал кто-то, заметив в доме незнакомых мужчин? Тогда еще лучше – полицейские, очевидно, находятся возле самого дома.

Не было времени для раздумий. Я старалась не думать о том, что будет, если меня перехватят до того, как я окажусь на улице. Дверная щеколда с железным грохотом оповестила весь дом о том, что все это время прятала свидетеля. Услышали! Меня, несомненно, услышали! С бешено колотящимся сердцем я распахнула дверь и выбежала в дом. Взгляд судорожно скользил по окнам в надежде заметить патрульную машину, но на подъездной дорожке никого не было. Неужели они уехали? Когда до входной двери оставалось около четырех метров, сверху послышался приближающийся топот.