Виктор Одинцов оцепенело смотрел, как менты, сделав «налево кругом» быстро растворяются в толпе пассажиров. В его голове мелькнуло: «Из огня да в полымя… Откуда? Зачем?»

Майор повернулся к блондину и улыбнулся:

— Да расслабься ты! От Пантелеича привет! Он мне позвонил полчаса назад, кричит в трубку: так, мол и так, забирают парня в электричке, выручай, встречай на вокзале!

Виктор ошеломленно посмотрел на спасителя:

— Но как он узнал? Как??

— Как? Между нами, конечно, он просил. А я Пантелеича очень уважаю! Сказал, что ты забыл выключить базовый блок с микрофоном в дипломате, а он по привычке врубил свое хозяйство на даче, посмотреть, послушать, что кругом творится. Ну и налетел на твою волну, услышал весь разговор в вагоне, пока ты далеко не отъехал. У него приборы еще те!

— Как же так? Он говорил, что волны не ловятся извне.

— Верно! Только ты один маленький рычажок забыл переставить на нужную отметину. Когда сам проверял в последний раз — он так и объяснил. Сказал, чтобы поставил на значок SM, когда будешь пользоваться.

— Понятно. Спасибо.

— Не за что! Старому другу как не помочь, если просит. А ты вроде не из нашей конторы, я так понимаю… не видел тебя там, — Веремеев пристально посмотрел на Одинцова.

— Нет, я немного по другой части, — улыбнулся Виктор.

— Ясно. Документы с собой носи! Время сейчас такое. Ну, бывай!

И майор ФСБ, повернувшись, зашагал в сторону спуска в метро.

Одинцов сделал несколько шагов ему вслед, и колено пронзила острая боль.

Как тогда в самолете.

Нервы.

Доковыляв до скамейки, он сел и еще четверть часа не мог подняться с места, пережидая, когда мечущиеся внутри коленной чашки молекулы и атомы придут в свое обычное состояние.

Провидение впервые за долгое время благосклонно отнеслось к Виктору.