— Почему?

— Она теперь мотается за этим Одинцовым по всему миру. Как хвостик, куда он — туда и Маршалл!

— А как ты это определил?

— Так по работе видно! Присылает материал через Интернет, а по адресу я замечал — именно оттуда, где играет этот шахматист!

— Похвально, ты очень наблюдателен! — довольно поощрил Гельфанда частный детектив. — А почему она все время ездит за ним, как ты думаешь?

— Ума не приложу! Наверное, вдохновляет игрочишку! — скривился в ревностной гримасе Леня. — Как только они стали жить вместе, его результаты стремительно пошли в гору! Уже вон — сегодня читал в новостях, выиграл межзональный турнир на Мальорке! Теперь будет играть матчи претендентов на первенство мира…

— Вот как? Гмм… Неплохие деньги, наверное, зарабатывает?

— Да я не слежу за его гонорарами! — безнадежно махнул рукой Гельфанд.

— Еще раз убедился в том, что женщин интересуют, прежде всего кошельки мужчин!

— А ты ничего странного не замечал за Симоной? — Паскаль налил пятый бокал вина своему собеседнику.

Программист задумался.

— Ты знаешь, у них какой-то ритуал, похоже… Я недавно здесь, в Париже приходил на турнир, где играл Одинцов, а Маршалл в зале не видел. И так четыре раза подряд. Хотел поговорить с ней, если честно.

— Как это можно объяснить? Что за ритуал?

— Я нередко слышал, что шахматисты верят в приметы. Наверное, у него такая примета — она не должна появляться в игровом помещении. Черт поймет этих женщин и шахматистов! Выпьем лучше, Паскаль!

Спустя полтора часа два ново-закадычных друга вышли из ресторана на улицу.

Фите поддерживал пошатывающегося Гельфанда.

— Подвезти тебя? — спросил детектив.

— Нет! Я возьму метро и быстро приеду домой, — убедительно отверг предложение Леня.

— Тогда удачи! Встретимся как-нибудь!