– Кто это? – голос полон муки и страха.

– Я, Федя, – говорю, приближаясь.

– Ты? – тяжело сглотнув, морщится парень. На скуле краснеет внушительный кровоподтек. На ребрах густая сеть кровоточащих рубцов – следы плети.

– За что тебя? – участливо интересуюсь я.

– Тебе-то что? – огрызается парень, недобро кривя губы.

– Ну…

– А ты как здесь оказалась? – В глазах Феди появляется подозрительный блеск.

«Сказать – не сказать?» – мечется в голове.

– Ты убегаешь!

– Федя, не кричи.

– Освободи меня, – срываясь на шипение, требует парень.

– Я пришлю помощь сразу же, как только доберусь до людей.

– Стой, сука! Или ты освободишь меня, или никуда не пойдешь.

– Тише, – взмолилась я, поднося пальцы к губам.

– Освободи или я буду орать!

– Но послушай, у меня нет инструмента, чтобы открыть замок…

– Не отходи от меня! Пили цепь.

– Это слишком долго. Кто-то может войти сюда и обнаружить меня.

– Я готов пойти на такой риск. А теперь заткнись и пили. Вон ножовка.

У противоположной стены стоит шкаф, возле которого свалены кучей грязные сапоги, а на полках лежат без видимой системы разнообразные предметы. Тут и спиннинг с блестящей катушкой, и термос, и даже подшивка «Комсомольца Донбасса» двадцатилетней давности. Не сразу, но мне удается обнаружить пилу.