– Вы хотели, чтобы я именно это сказала? – спросила она.

– Я не знаю, – вздохнул он. – И на самом деле мне все равно.

– Вот что я хочу знать: почему, когда вы догадались о том, что происходит, вы не предъявили претензии своей жене? Почему вы не поговорили с ней вместо того, чтобы скрывать свои чувства и лелеять обиду?

Теперь Уайетт наклонился вперед и опустил голову на руки. Он что-то пробормотал.

– Простите, – заметила Фрида, – но я ничего не поняла.

Он поднял голову.

– Я сказал, что все очень сложно.

– Вы узнали, но не могли поговорить об этом с женой. Итак, что вы сделали?

Уайетт тревожно огляделся, бросил взгляд на Карлссона, стоящего за спиной Фриды, на своего адвоката. Она почувствовала, что он избегает встречаться с ней взглядом.

Внезапно заговорил Карлссон:

– Вы предъявили претензии ему, не так ли?

Уайетт не отвечал.

– Итак? – Тон Карлссона стал жестче.

Уайетт опустил глаза в пол.

– Я поговорил с ним, – тихо произнес он.

– Перерыв, – заявил Джолл. – Мне нужно поговорить с клиентом без свидетелей.

Карлссон кисло улыбнулся.

– Конечно.

Выйдя за дверь, он не стал прятать довольной ухмылки.

– Превосходно! – заметил он. – Если его адвокат не зря ест свой хлеб, он сейчас советует ему признаться. – Он покосился на Фриду и нахмурился. – Вам ведь это должно нравиться. Ну вы понимаете: погоня щекочет нервы.