Он просидел там еще час, отвечая на разные вопросы. Когда в кафе стали заходить чужаки, он извинился и вышел.

Делать было нечего — только ждать. Он сидел на балконе, пил кофе, курил и наблюдал за гвардейцами. В голове лениво шевелились мысли о бывших клиентах, об уютном офисе с секретаршей и очередью записавшихся на прием. О деловых звонках, о вызовах в тюрьму. О таких простых и таких важных вещах, как семья, дом, церковь по воскресеньям. Как ему всего этого не хватало!

Первый автобус с чернокожими прибыл в половине восьмого и на подъезде к площади был остановлен солдатами. Дверцы раскрылись, и на лужайку хлынул показавшийся бесконечным поток людей с раскладными столиками, стульями и корзинками в руках. Примерно час Джейк выдувал дым в знойный воздух, с удовлетворением глядя на то, как площадь постепенно заполнялась шумной, но безобидной темноликой массой. Мелькали сутаны или строгие костюмы священников, отдававших распоряжения и страстно убеждавших Оззи и полковника в том, что люди вовсе не стремятся устраивать какие-либо беспорядки. Оззи и сам это видел. Полковник нервничал. К девяти часам все близлежащие улицы были плотно забиты приехавшими. Кто-то издалека заметил продвигавшийся к площади автобус с присяжными. «Едут!» — прокричал преподобный Эйджи в свой рупор. Толпа подалась к перекрестку Джексон-стрит и Куинси, где солдаты вместе с полицией сдерживали ее напор, давая автобусу возможность подъехать к задним дверям здания.

Юла Делл Ейтс плакала, не пытаясь скрыть слез. Клайд Сиско сидел рядом, держа ее руку в своей. Остальные члены жюри с ужасом смотрели на толпу в то время, пока автобус объезжал по периметру площадь. Вооруженные гвардейцы образовали узкий проход от автобуса к задней двери суда. Автобус остановился, в салон поднялся Оззи. «Ситуация полностью находится под контролем, — уверил он присяжных зычным голосом, перекрывавшим шум толпы. — Не задерживайтесь на проходе, постарайтесь быстрее дойти до здания суда».

* * *

Когда все расселись вокруг стола с кофейником в центре, Пейт закрыл их на ключ. Опустившись на стул у окна, Юла Делл негромко всхлипывала, вздрагивая каждый раз, когда с улицы доносилось «Свободу Карлу Ли!».

— Мне все равно, что бы мы ни решили, — сказала она. — Правда, все равно, просто я не могу больше этого выдержать. Я восемь дней не была дома, я схожу с ума. Ни одной ночи я не провела нормально. — Всхлипы стали громче. — Еще немного, и я грохнусь на пол. Давайте уйдем отсюда!

Клайд сунул ей бумажную салфетку, участливо погладил по плечу.