— Мне искренне жаль, Ли.

— Забудь. Что вы с Сэмом намерены сегодня делать?

— Продолжим беседу. Федеральный суд отклонил мой протест, поэтому завтра подам апелляцию. Сэм наверняка захочет обсудить стратегию защиты.

— Передай, что я все время думаю о нем.

— Непременно.

Ли покрутила в руках пустую чашку.

— И спроси, может, мне навестить его?

— Ты действительно этого хочешь? — Адам не счел нужным скрыть изумление.

— Не то чтобы хочу, но чувствую себя обязанной. Я не видела его долгие годы.

— Спрошу.

— Только не упоминай про Джо Линкольна. Я никогда не признавалась отцу, что видела, как все произошло.

— То есть об убийстве вы не говорили?

— Ни разу. В округе, конечно, все знали, однако соседям было наплевать. Ну, убил Сэм какого-то чернокожего, так ведь шел пятидесятый год, и действие происходило в Миссисипи. Нет, об убийстве в нашем доме не говорили.

— Значит, Сэм, стоя одной ногой в могиле, так и не удосужился вспомнить о своей жертве?

— А зачем ему? Прошло уже сорок лет.

— Ну, не знаю. Может, раскается.

— Перед тобой? Попросит у тебя прощения, и совесть его очистится? Оставь, Адам. Ты слишком молод, тебе не понять. Не трогай старика. Ты для него сейчас — единственный свет в окошке.

— Ладно, ладно.

— У тебя нет морального права вспоминать его старые грехи.

— Не буду, обещаю.