— Тебя к телефону, Адам, — заметно нервничая, сказал он. — В «гостиной».

Сидевшие на койке подняли головы. Адам встал, сделал шаг к двери. Когда та отъехала в сторону, он переступил через порог. По желудку разлилась пустота.

— Покажи этим стервятникам! — прогудел из своей камеры Джей-Би Гуллит.

— Кто звонит? — спросил Адам у шагавшего за его спиной Лукаса.

— Гарнер Гудмэн.

Почти бегом оба пронеслись по коридору до двери в «гостиную». Телефонная трубка лежала на столе. Адам поднес ее к уху.

— Гарнер? Слушаю.

— Я в Капитолии, Адам, рядом с кабинетом губернатора. Верховный суд отклонил наш протест. Всё.

Холл прикрыл глаза.

— Что ж, значит, конец.

— Не спеши. Вот-вот выступит с заявлением Макаллистер. Через пять минут я перезвоню.

Адам положил трубку, повернулся к Манну.

— Верховный суд оставил приговор в силе. Губернатор намерен сделать заявление. Гарнер перезвонит.

Лукас опустился на стул.

— Мне искренне жаль, Адам. Как Сэм?

— Держится намного лучше, чем я.

— Странно, да? У меня это пятая экзекуция, но все равно поражает, с каким спокойствием они переступают порог. Съедают последний ужин, прощаются с родственниками — без воплей, без истерик. Я бы на их месте так не смог. Меня в ту волшебную шкатулку и двадцать человек бы не затолкали.

Адам слабо улыбнулся. Взгляд его скользнул по раскрытой коробке из-под обуви, что стояла на столе. Изнутри коробка была выложена алюминиевой фольгой, в которой виднелись остатки печенья.

— Что это? — машинально спросил он, не испытывая особого интереса.

— Гостинец к казни.