– Можно стакан воды или еще чего-нибудь?

Сара положила руку ему на плечо:

– Конечно можно. – Бросила на меня злобный взгляд. – И больше никаких вопросов.

* * *

Даррен Уилкинсон облизал губы и моргнул, когда за ней с грохотом захлопнулась дверь. Судорожно вздохнул:

– Я… никогда не хотел делать ей больно.

Элис похлопала его по руке:

– Вам нужно было…

– Это просто… – Откашлялся. Снова посмотрел на кофейный столик. – Простите, сначала вы.

– Нет. Что вы хотели сказать?

– Джессика… Она была не такая… – Еще вздох. – Она хотела, чтобы я ее бил. – Впился ногтями в ткань гипса, вырвал оттуда кусочек белой материи. – Я не имею в виду – «она меня об этом просила», в женоненавистническом смысле. Она в буквальном смысле просила. Она в прямом смысле просила бить ее. Я хотел, чтобы мы были нормальной парой, за руки держались, гуляли в парке, но… – Он надул щеки и выдохнул. Вырвал из гипса еще кусочек ткани.

Я пристально посмотрел на него:

– А, так вот.

Молчание.

– Хорошо, Даррен. И что случилось потом?

– В первый раз я подумал, что она хочет, чтобы я ее отшлепал. Ну, понимаете, просто для забавы. Я знаю, что это усиливает формирование гендерного стереотипа и мужскую доминацию, но она сказала, что не надо из-за этого сопли пускать. Она не хотела, чтобы я ее отшлепал, она хотела, чтобы я ее избил.