– Ты еще тут? Ты слушаешь? – спросила Венди укоризненно.

– Да. Слушаю.

– Ты все понимаешь? И не надо говорить мне про то, как ужасно поступила твоя мама, потому что я все знаю, и пора бы тебе начать к ней прислушиваться. – Голос Венди дрожал, и Дэниел слышал, что она была на грани слез. Он не мог ее успокоить – его роль была в том, чтобы принимать плохие новости, а не отрицать их для ее упокоения. – Так что слушай. Когда Черри было лет четырнадцать, она порезала однокласснице школьную форму, пока та была на физкультуре. Проделала две дырки на груди, потому что та увела ее идею для школьного конкурса. Награда была пятьдесят долларов. Девочка даже и не выиграла, Черри выиграла, но это, видимо, было дело принципа.

Это была такая ерунда, мелочная глупость, которой вполне можно ожидать от подростка, так почему тогда кровь застыла у него в жилах?

– Венди… Вчера, когда у нас дома был грузчик… Он сказал кое-что…

– Видел, вот и сказал.

Дэниел не мог поверить своим ушам.

– Она вас ударила?

– Я сказала ей все честно. В общем, она ни перед чем не остановится, чтобы получить то, что хочет, – как будто не в силах больше выносить собственное предательство, Венди стала торопливо прощаться. – Вот, так что мне пора. Подумай об этом.

Дэниел отложил трубку в сторону и растерянно посмотрел по сторонам. Ни с того ни с сего брешь, которую упрямо и непрошено пыталась проделать в их отношениях его мать, стала шире. Дэниел не знал, как быть с тем, что рассказала Венди. Ему нужно было время подумать. Он услышал поворот ключа в замке и вскочил на ноги как раз, когда вошла Черри.

– Австралийское, терпкое с насыщенным пряным… – она оторвала взгляд от этикетки. – Что такое?

– Ничего, – поспешил он разуверить ее.

– Что-то случилось.

Он улыбнулся и потянулся за бутылкой.

– Я открою?

Черри передала ему бутылку, наблюдая за ним, и Дэниел буквально видел, как она решает, стоит ли надавить на него. Ему повезло, что это был их примирительный ужин, и она решила уступить. Препираться не входило в ее планы. В то же время Дэниел был захвачен врасплох сильным, почти инстинктивным чувством, что это нужно сохранить в секрете. Он налил им обоим по бокалу, пока Черри накладывала ужин. Еда была вкусной, но разговор никак не шел. Они оба были напряжены, не могли расслабиться, и Черри сказала, что у нее снова разболелась голова. Ужин был съеден быстро, и они уселись перед телевизором. В половине одиннадцатого смысла оставаться на ногах уже не было, они по отдельности сходили в ванную и улеглись в кровать.

– Хочешь почитать перед сном? – спросил Дэниел, и Черри поняла, что он хочет отвлечься от их вечера.