Они летели прямо на грузовик. Двести ярдов. Сто семьдесят пять. Сто пятьдесят.

Коннору казалось, что он участвует в гонках в комнате ужасов на ярмарочной площади. Грузовик продолжал стоять на месте. Расстояние между ними все уменьшалось. Он судорожным движением нашел ручку двери, рванул ее, ударил плечом в дверь, услышал рев воздуха, кожей почувствовал скорость и отчаянным рывком бросил свое тело навстречу ей.

Он падает? Или летит? С леденящей медлительностью кувыркается в темноте?

Страшный удар в грудь вышиб у него из легких остатки воздуха, словно дорога поднялась, чтобы нанести его. Он, кувыркаясь, летел по дороге. Взвыл чей-то клаксон. Мимо него летели огни, а жар удушливых выхлопных газов опалял лицо. Коннор не имел представления, где он. Гудрон батутом подкинул его, приложил животом и снова швырнул в воздух. У Коннора был разбит подбородок, колени, скула…

Раздался оглушительный металлический грохот.

Он продолжал неподвижно лежать. Высоко над ним из темноты выплыли два ярких огня. Они направились к нему. Ангелы? Нет, раздалось шипение тормозов, хриплый звук резины по мокрому гудрону. Затем полная темнота и гулкий отголосок рева, словно он влетел в железнодорожный туннель; он закрыл руками голову, в ужасе прижался к твердому дорожному покрытию, и гусеничный трейлер прогрохотал над ним.

Затем трейлер умчался. А он продолжал лежать.

Машины шли одна за другой. Он должен отползти с дороги; лимузин пронесся так близко, что едва не коснулся его куртки. Когда он исчез, Коннор на четвереньках, как животное, пополз через полосу.

– Коннор!

В темноте его звал голос матери. Он увидел, как распахнулась дверца, как вспыхнул свет в салоне. Машина остановилась рядом с ним.

– Коннор! Залезай же, залезай!

Он перевалился через порожек, как утопающий влезает в спасательную шлюпку, почувствовал мягкую кожу пассажирского сиденья и, рухнув в другой мир, потерял все силы. Осталось только свечение приборной доски, запах убежища и теплый воздух из кондиционера «мерседеса».

Впереди, в проемах мелькающих дуг «дворников», он видел легковые автомобили и фуры, сгрудившиеся на дороге, усыпанной осколками стекла. Фары освещали задник неподвижного трейлера, который он видел полстолетия тому назад. Что-то висело на нем, как остатки рыбы в зубах хищника. В освещенном пространстве он ясно видел – это то, что осталось от такси, в котором он только что сидел. Влетев под задний бампер огромного трейлера, машина смялась почти до заднего окна, а крыша была вырвана и сейчас болталась, как крышка от консервной банки сардин.