Хотя вообще он был вполне ничего, бармен, в смысле. Поставил мне бесплатную колу. Сказал, что рад за Малену – так Барби звали на самом деле. Мол, вот девка одна растит ребенка. Парень, который его заделал, Барби колотил, она от него ушла. Но он продолжал ей угрожать, и она записалась в клуб, типа самообороне учиться и уверенности в себе. И теперь, мол, у нее все ништяк, куча друзей, даже ребенка ее по очереди нянчат, когда надо, – он вроде такой сын полка.

Я нашел взглядом трясущихся на танцполе Барби с Ником. Получилось это у меня не сразу, и парочка почему-то была не в фокусе. Мдя, пожалуй, у Малены неплохие шансы. Студент ведь любит подбирать жизнью обиженных. Но, может, это и хорошо? Клин типа клином. К тому же, Барби мне, в общем, даже понравилась. Свистеть научилась, способная. И зубы у нее ровные.

Следующее, что помню – мы сидим в такси. Точнее, это даже микроавтобус, в который набилось человек десять. Ник с Маленой тоже тут. На мне почему-то заячьи уши. Бармен, что ли, подарил? Одно свисает прямо на лицо, щекотит нос, и мне постоянно приходится встряхивать головой или сдувать плюш в сторону.

– Куда мы едем? – Спрашиваю Ника и хихикаю.

– В Гавану, – отвечает он. – Ты же сам хотел.

Я хотел? Да, наверное, хотел. Но что, блин, такое эта Гавана? Кажется, есть такой город. Или остров? С пальмами.

Никаких пальм в Гаване не оказалось. Зато там тоже были бар, танцпол, вспышки неонового света, искусственный дым, оглушающий музон и обдолбанный чем-то диджей – я подозревал розовых «дельфинчиков». В общем, боксеры решили продолжить тусу в ночном клубе, на этот раз – не школьном. А «Гавану» выбрали потому, что тут на фейсконтроле стоял Фарез. Ну, тот самый, левша который. Иначе фиг бы меня с ними пустили.

Стоя в гардеробе я вспомнил, как убедил Ника взять меня с собой. Кажется, я снова изобразил кота из «Шрека» и заявил, что нельзя меня лишать единственного удовольствия в жизни. Меня типа в интернат запрут до восемнадцати лет, и когда я в клуб попаду, то совсем стариком буду. А я сейчас жить хочу. Танцевать хочу. На сиськи прыгающие смотреть. И вообще...

Нож я сдал в гардеробе вместе с плюшевыми ушами. Потихоньку сунул его в карман куртки, никто не заметил. Как на танцполе отжигал, помню плохо. Только в какой-то момент диджей заиграл «У девчонки пистолет», и Барби выскочила передо мной, целясь в грудь сложенными вместе пальцами.

Girl got a gun, girl got a gun. Bang! Bang!

Boy better run, boy better run, run, run.

Она здорово танцевала, Барби, покачиваясь на длинных ногах, будто в теле у нее не было костей. Мне вроде тоже удалось изобразить что-то. Народ расступился, образовав круг вокруг нас, хлопая в такт и раскрывая рты – но звуков было не слышно за буханьем басов. Я очень давно уже не двигался под музыку просто так, для себя, потому что хотелось мне, а не потому, что я должен был доставить кому-то удовольствие. Это было на самом деле здорово – забыть обо всех, не думать, нравится им или нет. Есть только ты, музыка – и твоя партнерша. И не нужно ничего объяснять, не нужны слова. Вы предугадываете движения друг друга, электричество внутри вступает в колебания на одной волне, вы чувствуете одинаково, вы улыбаетесь в такт, вы ощущаете тело другого, даже не прикасаясь к нему – и это офигенно!