Данфи оглянулся по сторонам. Было три часа утра и темно, хоть глаз выколи.

— Где мы? — спросил Данфи.

— Рядом с тропой, — ответил Гомелес. — По ней мы выйдем на дорогу, и, возможно, нас кто-нибудь подвезет. В любом случае Иль-Фуорн находится всего в нескольких милях отсюда. Вы сможете найти там автомобиль и вернуться сюда за мной.

Они отправились в путь. Данфи нес Гомелеса. Когда они в конце концов добрались до дороги, солнце уже вышло из-за гор, осветив темноту, но не рассеяв ее. Джек остановился у обочины, держа портфель в одной руке, и подняв большой палец второй в надежде, что кто-нибудь из немногочисленных водителей, в этот час проезжавших здесь, подберет их. Он замерз, устал и беспокоился, как бы на дороге не оказался кто-то из работающих на вилле. Если бы случилось что-то подобное, могла бы завязаться перестрелка. По прошествии какого-то времени Клементина порекомендовала ему отойти и сесть в сторонке вместе с Гомелесом, который уже сидел, прислонившись к дереву.

— Позволь мне попробовать, — предложила она. И опершись на бедро, подняла большой палец вверх.

Буквально через минуту рядом с ними затормозил грузовик. Водитель был явно разочарован, увидев, что Клементина не одна, а в сопровождении двух мужчин, но сотня франков, которые ему протянул Данфи, мгновенно умиротворили его.

— Benvenuto al bordo![109] — воскликнул он и, включив зажигание, помчался в сторону Италии.

Опасения Данфи по поводу того, что Гомелеса могут не пропустить через границу, не оправдались. Одинокий пограничник, встретивший их в Глоренце, сделал вид, что девяностодвухлетний пассажир с паспортом, просроченным на целых пятьдесят семь лет, его немного беспокоит, но все признаки беспокойства мгновенно испарились, как только Джек протянул ему стофранковую купюру. Через несколько минут они уже ехали по направлению к Больцано.

В Больцано они приобрели пару чемоданов, кое-что из одежды и сели на первый поезд до Триеста. Разместившись вместе с Клементиной и Гомелесом в купе первого класса, Данфи вслух задался самым главным вопросом: каковы на самом деле цели «Общества Магдалины»?

Гомелес не отрываясь смотрел в окно на бесконечное поле подсолнухов.

— Они очень изменились, — произнес он. — В прежние времена цели у них были…

— Благородные? — подсказала Клементина.

Гомелес кивнул:

— Думаю, да. Они боролись с инквизицией. Пытались противостоять террору. Но что-то случилось, и то, что начиналось как религиозная битва, закончилось обычной битвой за власть. Впрочем, это неудивительно. Состояние «Общества Магдалины» огромно.