До сих пор он всеми правдами и неправдами утаивал от прессы истинное положение дел, и банки пока не знали истинных масштабов проблемы. И все же продать сейчас «Эликсир» упрямым южноафриканцам было бы глупо — они предлагали просто смехотворную цену. Поэтому предложение Лаутеншюца выглядело весьма заманчиво. Получить втихую двести миллионов фунтов и залатать дыру в балансе «Эликсира». Банки убедятся в его платежеспособности, и он снова вздохнет.

Но тогда придется несколько дней в неделю торчать в «Скиддер». Это его не слишком интересовало, хотя банкир из него будет получше, чем из его никчемного братца.

Правда, еще вопрос, сумеет ли он убедить отца продать семейные акции. Если старик откажется, а «Эликсир» рухнет, ему придется уехать за границу. Недавно он приобрел роскошное имение на берегу океана под Дакаром, да и деньжат в банках Каймановых островов и Лихтенштейна прикопил достаточно, чтобы ублажать себя прекрасными коврами и прекрасными женщинами. За долгие годы он оказал немало услуг высокопоставленным сенегальцам и мог не опасаться внимания кредиторов и властей.

Тем не менее Гай надеялся, что до этого не дойдет.

* * *

Роско и Маркус начали пить шампанское еще в салоне компании «Бритиш эруэйз» в цюрихском аэропорту и продолжали до самого Лондона. Неизбежные зимние задержки авиарейсов заставили самолет целую вечность кружить над Южной Англией. Хотя бар был официально закрыт, Роско устроил скандал, и они получили еще по бокалу.

Оба были чрезвычайно довольны собой. Маркус расточал комплименты Роско. Ни разу за свою короткую карьеру он не видал такой захватывающей дерзости. Роско поневоле согласился, что в подобных ситуациях лишь немногие банкиры, даже на Уолл-Стрите, способны потягаться с ним наглостью.

Вспоминая стычку со швейцарцами, они с каждым новым глотком все громче и развязнее копировали своих противников. Теперь, когда Роско поставил это ничтожество, Лаутеншюца, на место, они могут наконец запустить это чертово шоу. Да!

Когда они очутились в первом терминале, Роско принялся шумно негодовать по поводу длинной очереди для неевропейцев, объявив во всеуслышание (а слышали его действительно все), как он возмущен необходимостью ждать в одной компании с вонючими дикарями из засиженных мухами республик. Маркус терпеливо стоял по ту сторону контроля; выходки Роско слегка смущали его, к тому же он был не настолько пьян, чтобы не замечать, какую реакцию вызывает его коллега.

Наконец Роско миновал контроль, и они с Маркусом, обругав напоследок этот несуразный аэропорт, бодро зашагали через турникеты мимо таможенников, навстречу толпам встречающих. Среди них был и шофер Роско, в униформе. Но едва они направились к нему, путь им преградили.