Глава 28

Глава 28

Сквозь решетку с западной стороны подвала, расположенного под эстрадой, пробивался солнечный свет и бликами ложился на темную, влажную землю. Майк сидел рядом с Минком, пока тот вел свое повествование, часто прерываемое большими глотками шампанского, долгими приступами кашля и еще более долгими приступами молчания.

– Та зима была очень холодной, холода настали как раз после наступления нового года… и нового века… Я тогда был маленьким пацаном, не старше, чем ты сейчас. Сколько тебе? Двенадцать? Нет, одиннадцать?.. А, ну и мне было примерно столько же, когда повесили того негра.

Школу я тогда уже бросил. Большинство из нас не ходили в школу подолгу… только чтобы научиться подписывать свое имя да немного считать… вот и все, что требовалось человеку в те времена. Мы с братьями нужны были отцу на ферме. Поэтому к тому времени, когда повесили негра, я уже забросил школу…

В том году у нас в городке стали пропадать дети. Когда исчезла маленькая Кэмпбелл, это привлекло внимание всех потому, что ее тело обнаружили, и потому, что они были богачами и все такое… но и до нее пропало четверо или пятеро ребятишек. Они просто не вернулись домой. Помню, я тогда дружил с одним маленьким поляком, Стрбнски была их фамилия, его отец работал в бригаде железнодорожных рабочих, которые тянули дорогу через наш город, да так здесь и остался. Стефан его звали. Ну, мы со Стефаном как-то слонялись возле салуна, поджидая своих отцов. Как раз за несколько недель до Рождества. Я-то своего дождался, и мы с братом усадили его на телегу и повезли домой, а Стефана больше никто не видел. Никогда. Последнее, что я помню, – это как он брел через сугробы по Мейн-стрит в своих заплатанных штанах и в руках у него была банка, в которой он таскал пиво для своей старухи… Что-то сцапало Стефана, то самое, что потом утащило двойняшек Майерсов и этого… как его звали… маленького мексиканца. Они жили там, где сейчас свалка… Но конечно, внимание всех привлекла смерть маленькой Кэмпбелл: она все-таки была племянницей доктора и все такое.

Когда ее двоюродный брат Билли Филлипс ворвался в салун… нет, не к Карлу, этой пивной тогда еще не было… большой салун был там, где теперь этот дурацкий магазин… ладно, в общем, когда этот сопляк Билли Филлипс ворвался холодным вечером и заорал, что у негра, который живет за путями, нашли платье его сестры, ну, тут салун опустел через полминуты… И я тоже, помню, как бежал, чтобы не отстать от отца… а на улице в своей двуколке сидел мистер Эшли, и на коленях у него лежало ружье… То самое, из которого он выстрелил в себя через несколько лет… Сидел так, будто ждал нас.